– Я не знаю, когда он.
Доктор ДеМарко нахмурился, и она ожидала, что он продолжит, но вместо этого он только лишь взял свою ручку. Хейвен подумала, что их разговор был окончен, и потянулась за книгой для того, чтобы скоротать время за чтением, когда доктор ДеМарко снова заговорил, парализуя ее своим вопросом.
– Ты влюблена в него?
Книга упала на пол, выскользнув из пальцев Хейвен.
– В кого?
Она знала, о ком он спрашивал, но не представляла, как ответить на его вопрос. Был ли вообще смысл лгать, если он совершенно точно не поверит ей?
– Ты знаешь, – ответил доктор ДеМарко. – Не строй из себя дурочку.
Она почувствовала горечь в горле, услышав его требовательный тон.
– Да.
Поднявшись из-за стола, он взял черную сумку-чехол. Сердце Хейвен начало биться еще чаще, когда он сел в кресло рядом с ней. Достав свой ноутбук, он поставил его на стол.
– Кармин спрашивал меня о том, есть ли в твоем теле чип. Его вопрос меня не обрадовал.
– Я не знала, что мне нельзя об этом говорить.
– Не это меня огорчило. Неважно, знает он или нет. Важен тот факт – и именно это меня беспокоит – что его это так сильно интересует. Думая об этом, я пришел к мысли о том, что Кармин смог бы пойти против меня только лишь в том случае, если бы планировал что-то такое, чему помешало бы наличие у тебя чипа. И единственный логический вариант развития событий состоит в том, что мой сын хочет сбежать вместе с тобой.
Хейвен сидела неподвижно, пока доктор ДеМарко открывал программу на своем ноутбуке.
– Я не собираюсь сбегать, сэр. Я клянусь.
Он поднял руку, призывая ее замолчать, и ввел на клавиатуре несколько цифр. На экране появилась карта с мигающей в центре красной точкой.
– Проблема состоит в том, что в течение своей жизни ты находилась рядом с одними из самых опасных людей в этой стране. Благодаря этому, у тебя понижен порог чувствительности к потенциально опасным ситуациям. Я люблю своего сына, но он бывает импульсивным. Я был точно таким же в его возрасте, и я знаю, к чему это приводит. Я не ужасный человек. У меня есть сердце, и я должен признать, что он заботится о тебе так же сильно, как и ты, вероятно, любишь его. Он – идиот, если полагает, что смог бы провести меня. Какое-то время я не вмешивался в происходящее, надеясь на то, что все образуется само собой, но Кармин становится все нетерпеливее. Он создаст себе большие проблемы.
Доктор ДеМарко указал на точку, мелькающую на экране.
– Это ты. Мне нужно всего лишь открыть эту программу и ввести код, и тогда я узнаю твое местоположение, куда бы ты ни направилась. Кто-нибудь пострадает, если вы сбежите, и я не могу этого допустить. Я бы попытался объяснить все это Кармину, но ему потребуются ответы, которые я не могу ему дать – ответы, которые ему лучше никогда не слышать. Поэтому я говорю все это тебе. Если ты помнишь наши прошлые беседы, то знаешь, что я ожидаю от тебя преданности. Если ты решишься на побег с моим сыном, то я сочту это за предательство, выслежу тебя и убью, если потребуется. Мне не хочется этого делать, но им я пожертвовать не могу. И, если вы окажетесь настолько глупыми, что попытаетесь исчезнуть, то Кармин в итоге все равно пострадает.
Хейвен с ужасом смотрела на него. Меньше всего ей хотелось того, чтобы Кармин пострадал.
– Вы сейчас ходите по тонкой грани, и, в том случае, если Кармин ее пересечет, я вмешаюсь в ситуацию. Мне не нравится хранить от своего сына секреты, но его безопасность для меня важнее, потому что все эти секреты вертятся вокруг тебя.
Выключив ноутбук, доктор ДеМарко убрал его обратно в сумку, и снова вернулся в свое кресло. Хейвен молчала, пытаясь постичь все услышанное. Она не представляла, в чем именно было все дело, но в одном она была уверена – из-за нее и без того уже пострадало слишком большое количество людей. Кармин не может стать одним из них. Она не может этого допустить.
– Я понимаю, что все это непросто усвоить, – сказал доктор ДеМарко. – Я и сам хожу по тонкой грани, пытаясь удержать своего сына подальше от подобной жизни. Когда я приносил клятву о том, что моя жизнь будет принадлежать организации, я поклялся в том, что она всегда будет стоять для меня на первом месте. Откуда мне было знать, что спустя несколько лет они будут ожидать того, что я просто возьму и отдам им своего сына. Сал считает Кармина «principe» – принцем мафии – и, если он узнает, что я выступаю против организации, то он сочтет меня предателем. Ты ведь знаешь, что служит в моем мире наказанием за предательство? Что случается с людьми, которые забывают о своем месте?
Хейвен вздрогнула от выбранных им слов.
– Смерть.
– Значит, ты понимаешь, в каком затруднительном положении я оказался. Ты помогаешь моему сыну в том плане, в котором подвел его я, но ты должна понять, что я тоже пытаюсь его спасти. Я ограждаю его от того, что, как ему кажется, не представляет для него никакой угрозы. Я просто не нашел такой вариант, при котором бы никто не пострадал и не стал жертвой этой ситуации.
Он посмотрел на нее, ожидая ответа. Ей столько всего хотелось сказать, столько хотелось спросить, но она была так ошарашена, что попросту не могла ничего сформулировать. Меньше всего ей хотелось вызывать у него гнев каким-нибудь неправильным вопросом.
– Я понимаю, сэр.
Взяв ручку, он начал перебирать свои бумаги. Немного понаблюдав за ним, Хейвен подняла с пола книгу.
****
Спустя несколько часов Хейвен услышала громкий стук в дверь. Доктор ДеМарко начал отвечать, но дверь сразу же распахнулась, прервав его.
– Сколько еще раз, Кармин Марсель, мне нужно повторить тебе то, чтобы ты перестал входить в кабинеты без разрешения?
Хейвен сидела неподвижно, смотря прямо перед собой, и почувствовала, как начало покалывать ее шею, когда Кармин опустился в кресло рядом с ней.
– Я думал, что у меня есть разрешение. Ты же попросил меня приехать сюда.
Доктор ДеМарко покачал головой.
– Отдай мне ключи от машины.
Кармин напрягся.
– Прости?
– Вы специально притворяетесь сегодня недалекими? Отдай мне ключи от машины.
– Опять начинается это дерьмо?
– Сын…
Достав свои ключи, Кармин швырнул их на стол своего отца. Они приземлились на кучу бумаг, и, взяв их, доктор ДеМарко бросил Кармину свои ключи. Кармин с замешательством посмотрел на них.
– Зачем ты даешь мне ключи от «Мерседеса»?
– Затем, что он не твой.
– И?
– Я подумал, что ты предпочтешь начать с чужой машины, – сказал доктор ДеМарко, – но, если ты хочешь, чтобы она начала с «Мазды», то забирай, ради Бога, обратно свои ключи.
Кармин покачал головой.
– Я ничего, блять, не понимаю.
– Следи за языком, – сказал доктор ДеМарко. – Если бы ты перестал воспринимать все в штыки, то понял бы, что я прошу тебя научить девушку водить машину.
Глаза Кармина расширились.
– Блять, ты прикалываешься?
Доктор ДеМарко тяжело вздохнул.
– Иногда меня посещает желание выбить из тебя все дерьмо.
– Ты ведь понимаешь, что отчитываешь меня за сквернословие и сам же при этом сквернословишь? Какой из тебя пример для подражания?
– Не тот, который тебе нужен. Делай то, что я тебе говорю, а не то, что я делаю. Ты слишком хорош для того, чтобы пойти по моим стопам.
– Слишком хорош для того, чтобы быть доктором?
– Ты знаешь, о чем я.
В выражении лица доктора ДеМарко промелькнула едва заметная грусть, которая очень сильно подействовала на Хейвен. Раньше она никогда не могла сочувствовать ему. Теперь же она могла его понять, увидеть его страхи. Больше всего ее поразило то, что они хотели одного и того же.
Как такое вообще было возможно? Она не могла этого постичь.
– На вид все не так уж и плохо, – сказал Кармин. – Посмотри, чего ты достиг.
– Внешняя сторона бывает обманчивой, сын.
– Как будто я не знаю, – ответил он. – Ну так, что мы делаем в больнице? Что-нибудь имплантируем? Делаем анализы? Или, дай-ка угадаю… это секрет?