– Думаю, по образовательным причинам. Большее количество людей посетит эту галерею, если им не придется платить. Художники действуют по примеру музыкантов и пишут картины не столько ради денег, сколько ради своего удовольствия.
Кармин понятия не имел, был ли он прав или нет, но прозвучали его слова логично.
Хейвен кивнула.
– Хорошо.
– Хорошо, – Кармин по-прежнему на дух не переносил это слово. – Ну так, мы пойдем смотреть экспонаты или и дальше будем обсуждать деньги?
– Пойдем смотреть экспонаты.
Они гуляли по галерее, останавливаясь каждые несколько футов для того, чтобы осмотреть различные экспонаты. В зале были выставлены всевозможные произведения искусства: резьба и предметы гончарного дела, скульптуры и живопись, фотографии и рисунки в карандаше, предметы других видов искусства. Обычно подобные вещи его не привлекали, но с Хейвен ему всё казалось увлекательным.
Она сияла на протяжении всего времени посещения выставки, комментируя различные экспонаты и говоря такие вещи, которые он никогда не ожидал от нее услышать. Он держался позади нее, с удивлением слушая ее.
– Ты должна поступить в колледж, – сказал Кармин спустя некоторое время. – Ты слишком, черт возьми, умна для того, чтобы упустить такую возможность.
Хейвен прищурилась.
– Приемлемо ли сквернословить в галерее?
Кармин рассмеялся.
– Блять, если бы я знал.
Она покачала головой.
– Ты на самом деле думаешь, что я могла бы получить образование?
– Конечно. В смысле, тебе придется хорошенько потрудиться, но я не вижу причин, которые помешали бы тебе это сделать. И ты ведь знаешь, что я мог бы тебе помочь, верно?
– Я знаю, что ты мог бы попытаться, – ответила Хейвен игриво. – А вот получилось бы у тебя это или нет – другой вопрос.
Они просмотрели оставшуюся часть выставки, беспечно беседуя и держась за руки. Дойдя до конца галереи, Хейвен остановилась возле рисунка.
На рисунке, выполненным, по большей части, в карандаше, была изображена фигура женщины, рядом с которой находилась парящая в воздухе сфера, окрашенная в яркие цвета.
Казалось, что этот рисунок пленил Хейвен, на ее губах появилась улыбка, когда она, вытянув руку, проследила кончиками пальцев контуры рисунка.
– Мне нравится этот рисунок. Она похожа на меня.
– Каким образом?
– Девушка… она застряла в такой жизни, в которой все кажется невероятно тусклым и безнадежным, но затем появляется прекрасная вещь, вносящая цвета в ее мир. Такие цвета, которые она никогда не ожидала увидеть.
Кармин ошарашено посмотрел на нее, после чего вернул свое внимание рисунку. Он не знал, что можно было ответить на это, и как она вообще смогла увидеть что-то настолько глубокое в эскизе, набросанном карандашом. Хейвен двинулась дальше, потянув его за собой.
Они вернулись к машине. Посмотрев на часы, Кармин с удивлением обнаружил, что они пробыли в галерее целых два часа.
– Знаешь, возможно, когда-нибудь мы увидим в подобном месте и твои работы.
– Ты действительно считаешь, что я настолько хороша?
– Да. У тебя врожденный талант, – ответил Кармин. – И, представь, каких высот ты могла бы достичь, если бы взяла несколько уроков.
* * * *
Кармин свернул на объездную дорогу, которая проходила через горы, и ехал до тех пор, пока в поле зрения не появился небольшой домик. Там была только лишь одна комната с кроватью и камином, и прилегающей к комнате ванной. Несмотря на то, что Кармин крайне редко проводил время в подобных местах, ему казалось, что этот домик понравится Хейвен.
Припарковавшись перед домом, Кармин осмотрелся по сторонам. Из-за облаков показалось солнце, которое освещало своими лучами луг. Среди деревьев бродило несколько оленей. Кармин посмотрел на них, когда один из оленей сделал шаг в его направлении, и внезапно почувствовал себя так, словно он попал в какой-то диснеевский мультфильм.
Если бы один из оленей заговорил, он бы бросился бежать куда подальше.
– Что это за место? – спросила Хейвен, пока они выбирались из машины.
Кармин вытащил из кармана ключ.
– Мы остановимся здесь. Я арендовал его.
– Неудивительно, что ты отвел меня в бесплатную галерею. Это место, должно быть, стоило тебе целого состояния, – сказала Хейвен, скептически смотря на него.
Кармин рассмеялся. Она взяла его за руку, обвивая ее своими руками.
– Пойдем, давай поедим. Думаю, я по-прежнему могу себе это позволить.
Достав корзинку, он разослал на траве плед. Хейвен с удивлением наблюдала за происходящим.
– Пикник?
Он кивнул. Хейвен опустилась на плед, вытянув перед собой ноги. Он сел рядом с ней и, достав из корзинки несколько контейнеров, открыл их. Хейвен взяла виноградину и закинула ее в рот, пока Кармин открывал зеленую бутылку. Она с тревогой наблюдала за ним, пока он разливал напиток с пузырьками. Кармин протянул ей стакан, который она с осторожностью приняла.
– Это алкоголь?
– Боюсь, что нет, tesoro. Это виноградный сок. Сегодня мы будем трезвыми.
С удивлением посмотрев на Кармина, Хейвен сделала глоток.
Они разговаривали, ели и смеялись. Хейвен сняла обувь, пока они обсуждали тривиальные вещи вроде телевидения и погоды, после которых углубились в более серьезные темы. Она рассказывала Кармину истории из своего детства – или же подобия оного. В свою очередь, Кармин рассказывал ей о своей матери.
Запустив руку в корзину, Кармин достал две плитки шоколада «Toblerone».
– Диа сказала, что в День Святого Валентина принято дарить своим возлюбленным шоколад.
Хейвен улыбнулась, открывая свою упаковку и отламывая шоколадный треугольник.
– Я не знала, что существует такой день, когда люди демонстрируют свою любовь. Я думала, что в День Святого Валентина произошла только бойня.
Кармин едва не подавился.
– Откуда ты знаешь об этом?
– Об этом упоминалось в «Jeopardy».
Во время бойни, случившейся в День Святого Валентина, семеро членов ирландской группировки были застрелены в Чикаго членами Cosa Nostra. Кармин подумал о том, осознавала ли она связь между их семьей и всеми этими вещами, но решил, что не стоит поднимать эту тему. Меньше всего ему хотелось, чтобы этот вечер был испорчен напоминаниями о том мире, в который они будут вынуждены вернуться.
Они безмолвно наблюдали за заходом солнца. Царящая атмосфера была очень комфортной. Кармин любил эту составляющую их отношений – она никогда не чувствовала себя так, словно ей необходимо заполнить возникшую тишину. Он смотрел в небо, когда неожиданно почувствовал упавшую ему на лоб каплю. Рефлекторно закрыв глаза, он поднял руку, надеясь на то, что на него не опорожнилась какая-нибудь птица. Почувствовав еще одну каплю, он тяжело вздохнул, в то время как Хейвен только лишь рассмеялась.
– Дождь.
Вздохнув, Кармин принял сидячее положение. Конечно же, синоптик и понятия не имел о том, какая сегодня будет погода.
После того, как Хейвен обулась, они направились к домику.
– Тебе нравится моя корзинка? – спросил Кармин.
– Ага. Это ведь плетеная корзина коренных народов Америки?
– О, я не знаю. Разве это не корзинка для пикника?
Хейвен рассмеялась.
– Думаю, у корзин для пикника есть крышки.
Разумеется, из всех людей именно она умела различать корзинки.
* * * *
Они устроились на крыльце, когда дождь усилился. Водный занавес скрыл их от окружающего мира. Хейвен безмолвно наблюдала за дождем, пока Кармин перебирал струны своей гитары.
– Ты сыграешь что-нибудь для меня? – спросила Хейвен. Он начал отвечать, собираясь сказать, что он уже что-то наигрывает, но она продолжила, лишая его такой возможности. – Что-нибудь веселое?
Больше никакой «Лунной сонаты».
– Эм, конечно. Я сыграю песню, которая напоминает мне о нас.
– Правда?
– Ага. Это настоящая песня, – сказал Кармин. – В смысле, ее можно услышать на радио или просто послушать.