Когда ума нет, расцветает красота, рождается изящество, которое не принадлежит этой земле.
«Если бы художник просто был, он не создавал бы никакого искусства», — нет, лишь тогда он создал бы искусство. «Неужели мир без искусства — это то, что вы имеете в виду?» — Нет, мир уже и так лишен искусства.
Я имею в виду мир, который до краев заполнен искусством. Но есть два типа искусства: искусство ремесленника — псевдоискусство; и искусство художника.
В мире слишком много псевдоискусства. Настоящее, подлинное искусство исчезло. Ему пришлось исчезнуть, потому что подлинное искусство может случиться только в подлинных существах. Неподлинные существа — неужели вы думаете, что они могут создать подлинное искусство? Оно течет через вас. Поэзия приходит из глубочайшего центра поэта; если центра нет, если поэт не центрирован, если сам поэт не имеет корней, живет на поверхности — как может его поэзия двигаться в глубочайшие сферы его существа? Эта поэзия будет всегда меньше, чем поэт.
Вы можете обмануться, потому что вы тоже не подлинны. В фальшивом мире, где маски превратились в реальность, а изначальные лица полностью забыты; где реальные вещи исчезли; где розы не цветут больше на кустах, а производятся на пластмассовых заводах; где сам человек больше не естественное существо, а искусственная вещь, — в этом мире подлинное искусство, несомненно, умирает.
Мне хочется, чтобы весь мир был полон подлинным искусством, чтобы он пульсировал им, жил с ним, потому что это единственный путь: через подлинное искусство, настоящее искусство вы превосходите его. Если музыка настоящая, вы вскоре двинетесь в медитацию, так как музыка дает вам только небольшой проблеск медитации, больше ничего.
Если она настоящая, она даст вам проблеск; если она не настоящая — какой стала вся поп-музыка в мире: не настоящая, поверхностная — она может дать вам небольшой катарсис, она может привести вас в определенное состояние ума, в котором вы можете забыться; она может слегка отравить вас — это алкоголь. Вот почему поп-музыка такая громкая — она топит вас; вам приходится забыть себя, такая она громкая. Как вы можете помнить себя в таком грохоте? Вы забываетесь. Это как наркотик.
Настоящая музыка будет делать вас все более и более рафинированным. Она будет становиться все тише и тише. В действительности, настоящая музыка поможет вам услышать тишину, где все ноты исчезают, где остаются только паузы. Одна нота приходит, исчезает, а другая не пришла — возникает пауза. И в этой паузе медитация течет в вас.
Настоящая музыка поможет вам двигаться к медитации — за пределы потребностей ума, к духовным нуждам. Настоящая поэзия даст вам проблеск ума мудрецов — конечно, только проблеск. Она откроет окно, чтобы вы могли видеть далекие Гималаи. И тогда в вас рождается стремление, и вы пускаетесь в путешествие.
Искусство — не цель. Это потребность ума. Ее нужно удовлетворить. Благодаря окну искусства родится устремление — вы увидите далекий горизонт, и его красота станет для вас сильным толчком; вас будет притягивать.
Цивилизация нужна для того, чтобы создать искусство, поэзию, музыку, живопись; но это — не цели, самое большее, это места для ночного отдыха. Утром вы вновь на ногах, на пути к далекой цели. Цель всегда — Бог; ничто меньшее не годится.
Я новичок в вашем учении, но, насколько я понял, вы говорите (по крайней мере, приблизительно), что знания, добытые из книг — всего лишь жалкая информация, и как таковые, они бесплодны и бесполезны; а что действительно имеет значение, так это внутреннее знание, полученное из опыта; и что чувство лучше, чем интеллект. Тогда зачем вы издаете книги для продажи?
Я говорю, чтобы соблазнить вас безмолвием. Я пользуюсь словами, чтобы вы могли повернуться в сторону бессловесного существования.
Книги нужны, чтобы вести вас за пределы — поэтому не цепляйтесь за них. Самое большее, это мосты. Но если вы строите дом на мосту, вы дурак. Перейдите его!
Вы не можете понять безмолвие сейчас, вы понимаете только слова. Мне придется пользоваться словами, чтобы передать вам весть безмолвия. Между словами, между строками, изредка — если вы находитесь со мной достаточно долго — вы однажды можете услышать тишину; и тогда книги не нужны, тогда сожгите их вместе с прочими Ведами, Библиями и писаниями. Мои книги тоже нужно сжечь.
Нужно все оставить позади. Но сейчас вы не готовы. Когда вы готовы, никакие книги не нужны.
Эти книги издаются не для тех, кто понимает. Эти книги издаются для тех, кто желает понять — но еще не понимает. Их желание прекрасно. Им нужно помочь. А если я хочу помочь вам, мне придется подойти к вам поближе — это единственный способ. Прежде, чем я смогу привести вас туда, где нахожусь я, мне придется спуститься в то место, где находитесь вы.