- Но кто же будет выполнять заведомо невыгодную работу?
- А кто эти детали обрабатывал до сих пор?-ответил на вопрос вопросом Полянцев.
- Но от них отказываются. Дело чуть ли не до драки доходит.
- Это нам известно. И причины тоже известны.
- Так в чем же дело?
Полянцев посмотрел на Степана Степановича пристально, прямо в глаза.
- Над этими проблемами как раз сейчас и работают.
Все не просто. Скажу доверительно: мы с вами накануне больших экономических преобразований в промышленности.
- Это хорошо, - одобрил Степан Степанович.
- Все не просто,- повторил Полянцев и перешел к теме, которая интересовала больше всего: - Так, так.
Вот вы кто... А на молодежь, значит, уговорили?
- Уговорили, - спокойнее, без внутренней предвзятости ответил Степан Степанович. - Я действительно всю жизнь с молодыми, но в армейской обстановке, А тут другое... Совсем другое.
- Да, - подтвердил Полянцев. - Обстановка другая. Но люди, моаодежь та же.
- Всякая,- отозвался Степан Степанович, вспомнив Кольку и его дружков, лодырей и волын-щижкв, и -Медведя - старательного п-арая, и своего Журку, который еще ни то ни се, вроде бы работает, ею оказали, что "раже с этими сачками замечен.
- Ведь и в арчяэьи яршюдилвсь иметь дело с разаивюи.
по характеру парнями, - сказал Полянцев. - И -обстановка, думадо, бывала равная, "научизшсъ не теряться.
- Это верно, - водтвердил Стпеяал Степ-айовищ и, вспомвив слова, сказаняъте Клешюа, слова, что (бальаR кольнули его, спросил: - А вот с ними, с молодежью. Кда тут быть с материадьаюй затаитересэдваяэиэстажэ:? Не испортят ли молодежь деньги?
- А у вас есть дети? -в ов очередь сирогял Полянцев. - Ну и как?Даете вы им зда карзяаишйе раоавди. ?
- Это другое делR..
- Другое, - саэтласиася Поляэвдев. - Но и -тут ловсяжому бывает. Ииогда -балуют родители, перебарзздввают. Важно дать мтаувствсяаать, как дастаэотся деньги..
- Это правильно, - подтвердил Степам Стежанавич, всиомнив сваю иеаижунэ жизнь, ежою мхносшь, когда кажда-я заработатаная вашвика была ему дорога, квтда ия гордился растущим от получки к получке заработайж.
Полянцев говорил йсторопливо. И эта неторопливость нравилась Степану Стеяляовагау.
- А то, что достается трудам, - щ-еиитсз, - уверенно сказал Поляаде". Чем труднее достается - теи больше ценится. Мне кажется, одним из недостатков нашей работы с молодежью .н явл-дется то, чтго мы тое даем ей почувствовать цеиу деш, вещей, жижи. Пйтому-то " относятся они к ним легко - тратят, бросают, ке берегут
- Это так, - олять подтвердил Степан Степанович л вспомнил своего Журку, недавний случай, когда тот отказался носить еще приличный джемпер. - Им вынь да подай. За модой гонятся.
-Пусть гонятся,-сказал Полянцев.-Вопрос в другом. Ка" достается эта мода.? Какая мода?
Он говорил езде о многом, ао весь разговор сводился к тому, что с молодежью йадта считаться, в се интересы вникать, не властвовать, не командовать, а умело руководить, направлять.
- Относительно денег... - Полянцев улыбнулся одними губами. - Как же им без них? В кино, на танцы, в кафе без денег не пойдешь. Да если еще с девушкой, представляете?
- Да, - согласился Степан Степанович и снова подумал о Журке. Никогда еще он не видел его с девушкой, никогда еще тот не просил денег на двоих. Правда, финансированием Журки занималась мать, но, случись такое, она непременно доложила бы.
- Правда, тратить они не умеют, - сказал Полянцев и улыбнулся. - Помню, мой в первые получки деньги все не на то тратил, то вдруг спиннинг купил, то слаломные лыжи.
- Сколько же ему? - не удержался от вопроса Степан Степанович.
- Да двадцать второй, в армии дослуживает... Я в его годы ротой командовал.
Это сообщение удивило и приблизило Полянцева к Степану Степановичу. "Значит, не такой молодой, как кажется. Значит, фронтовик". А фронтовики были для него своими, особо уважаемыми людьми.
- На каком фронте были?
- Да был и на Ленинградском под Пулковом, а после Прорыва, вернее, после ранения - на Второй Белорусский попал.
- А я на Украинском, на Прибалтийском.
И тут оба не удержались, ударились в воспоминания.
Среди разговора Полянцев посмотрел на часы.
- Извините, - сказал Степан Степанович, поняв этот жест как намек на окончание разговора.
- Нет, это вы извините, - в свою очередь сказал Полянцев. - Времени действительно мало, мне в горком надо. Но я бы хотел и вас послушать, и у вас поучиться, точнее, посоветоваться. То, что я говорил, - для вас не открытие...
- Нет, почему же, - проговорил Степан Степаневич.
- Ладно, не будем... Как вот вы смотрите на молодежь, на рабочую молодежь, почему она не очень стремится к рабочей профессии, почему не держится на одном месте?.. Я спрашиваю у вас потому, что вы опытный человек, а главным образом сравнить можете... Сколько лет вы не были на заводе?
- Двадцать пять, - с готовностью ответил Степан Степанович. Теперь ему и самому хотелось поговорить по душам, потому что вопрос этот и его волновал. - Я так думаю, - произнес он после паузы, - мало ею занимаются на заводе, терпения не проявляют. А молодым что?
Им надо дать почувствовать красоту труда, увлечь их надо.
- Пожалуй, так, - поддержал Полянцев.
- Потом - коллективность, - продолжал Степан Степанович, довольный тем, что его мысли находят поддержку у секретаря райкома. - Это я уже по армии знаю. Когда они вместе, в коллективе, тут всяким разгильдяям, нерадивым туго приходится. Тут, если, конечно, коллектив правильно настроен, и лодырям надо подтягиваться.
Он вспомнил о прошедшем дне, о том, что было, но уже не огорчился, а для себя нашел причину недисциплинированности мальчишек: еще нет коллектива, потому так и получается.
- Тоже согласен. - Полянцев по привычке достал карандаш из пластмассового стаканчика и что-то записал на настольном календаре. - Тут дело не простое.
Тут у нас разногласия, споры великие. - Видя недоумение Степана Степановича, объяснил: - Есть сторонники индивидуальной работы.
- Это неверно, - не согласился Степан Степанович. - Я могу доказать... Правда, для этого время нужно...
- Вот и отлично, - обрадовался Полянцев и вновь посмотрел на часы. Значит, договорились. Наставник из в;ас получается.
- Да нет.,. При чем здесь наставник?-смутился Степан Степанович.
- Ладно, ладно, - засмеялся Полянцев. - Заходите почаще...
И, обняв Степана Степановича за плечи, он вместе с ним вышел из кабинета.
* * *
В окно виднелась извилистая ветвь с тремя зазубренными листочками. Ветвь эта время от времени покачивалась, словно кланялась кому-то, а листочки подрагивали, будто зябли. Журка спросонья не понимал, откуда взялась эта ветка, и почему она кланяется, и откуда доносится мерный шумок, точно голуби легонько постукивали клювами по железному карнизу.
Он приподнял голову и сразу догадался: идет дождь.
А ветвь протянулась от соседского балкона. Отставной полковник по фамилии Груша, их сосед, разводит цветы па балконе. По натянутым нитям ползет вьюн, все выше, все дальше. Вьюнок этот, видно, очень любопытствующее растение: любит заглядывать в чужие окна.
Журке тотчас вспомнился другой дождь - южный, капли на других листьях, похожие на ртутные шарики, и его тягостное состояние в тот вечер.
"А сейчас?.. " Журка хотел сказать, что и сейчас не лучше, но не сказал, потому что вчерашний вечер все исправил, и теперь нужно только не делать ошибок - и будет все хорошо. Вчера они всей бригадой были в "Лягушатнике", ели мороженое. Было весело и легко. Напротив Журки сидела Ганна, и он мог смотреть на нее целый вечер.
Прощаясь, она подала ему руку и сказала:
- До завтра. Надеюсь, завтра вы будете лучше, чем сегодня.
Вспомнив о предстоящем дне, Журка рывком поднялся и начал торопливо собираться, как будто спешил не опоздать на поезд.