- Извини, – залившись краской, пробормотала я. – Мне не следовало…
- Все хорошо, – улыбнулся Федерико.
Он обнял меня, прижал к себе и откинулся на спинку дивана. Я с удовольствием прильнула к его груди и положила голову на любимое плечо. Счастье – вот мое чувство в тот момент. Он любит! Теперь можно просто насладиться теплом его объятий и потоками эмоций, которые эти объятия вызывают! Люблю его! До безумия! Его одного! Навсегда!
Федерико не стал допытываться о мотивах моего поступка. Наверное, потому что прекрасно их понимал и сам испытывал то же самое. И, казалось, ему было куда сложнее отстраниться, чем я думала. Но тут его благородство сделало свое дело. А я не стану спорить. Всему свое время.
Комментарий к Глава 19 Пока страданий нет.))) Но скоро будут!))) Ждите!)))
====== Глава 20 ======
Не знаю, сколько времени мы просидели в гостиной. Помню только, что немного поболтали, пообнимались и еще несколько раз поцеловались. А потом Федерико показал мне, где ванная, и мы решили отправляться спать.
Проснувшись утром, я даже не сразу поняла, где нахожусь. Потом вспомнила те прекрасные мгновения в объятиях возлюбленного и лишь тогда окончательно проснулась.
Моя открытая сумка так и стояла возле кровати. Нужно будет ее разобрать, поскольку здесь мне предстоит провести не так уж и мало времени. Но это позже. После того, как я подарю Федерико нежный утренний поцелуй…
Однако, выходя из комнаты, я увидела на столике в гостиной лист бумаги, которого вчера не было. На этом листе крупными буквами было выведено:
«Вилу, прости, но я был вынужден уйти пораньше. Сегодня у нас концерт, и меня попросили помочь с украшением зала. Мама заедет за тобой в половине третьего, и вы вместе поедете посмотреть на то, что получилось. Очень тебя люблю, родная! Буду искать в толпе зрителей одни только твои глаза! И помни: все, что я буду делать на сцене, до последнего движения посвящено только тебе!»
Сердце мое зашлось от счастья. Содержание записки почти лишило разума. От каждого предложения, каждого слова и каждой буквы веяло такой любовью, что у меня свело дыхание. А душа наполнилась ответными чувствами – любовью, нежностью и многими другими. Всего, что я испытывала, словами не описать. Нет. Можно лишь почувствовать.
Я вздохнула и посмотрела на часы. Ох, надо же! Почти полдень. Не припомню, чтобы раньше я спала до такого времени. Хотя, если принять во внимание часовые пояса…
Стоп! Так ведь, если вчера я села в самолет в пять часов по аргентинскому времени, то в Риме было уже десять вечера! Плюс многочасовой перелет и поездка на такси… Дьявол! Мы сидели до глубокой ночи! И Федерико снова из-за меня не выспался! А у него ведь сегодня концерт! Господи, какая же я дура! А он? Неужели трудно было… Хотя, собственно, о ком я говорю? О человеке, который ради меня не высыпался целый месяц! Он готов свести землю с небом! Но я люблю его не за это. Нет. Я просто люблю. Без причины. Люблю – и все. Но эта любовь сводит меня с ума, заставляет почти порхать от счастья…
Тем не менее, нужно будет еще раз поговорить с возлюбленным по поводу его излишнего альтруизма. Не знаю, поможет ли это, но для порядка лучше будет сделать ему еще одно внушение. Хотя, толку от этого, скорее всего, не будет. Федерико достаточно лишь поцеловать меня – и я тут же таю, как снег под солнцем.
Итак, я прошла по квартире. Она была, конечно, не такой большой, как наш дом в Аргентине, но тоже немаленькой. Гостиная представляла собой своего рода проходной пункт между всеми тремя спальнями – Федерико, его матери и гостевой. Это было самое большое помещение в квартире. Точно напротив двери в комнату моего возлюбленного находилась еще одна – прихожая. Но, если выйти туда, то, повернув налево, можно увидеть небольшой коридор, который вел на кухню. По правую же сторону этого коридорчика располагались стены в туалет и ванную комнату.
Изучив квартиру, я решила почистить зубы. Затем, выходя из ванной и на ходу вытирая мокрое лицо, я услышала, как хлопнула дверь. Через мгновение в коридоре показалась Аврелия Гонсалес.
- Привет, – тепло улыбнулась мне женщина. – Извини, что не смогла встретить. Моя приятельница вынуждена была срочно уехать по делам в Милан, и попросила меня посидеть с ее трехлетним сыном, пока из Мексики не прилетит его бабушка.
- Ничего, Аврелия, – ответила я. – Нам с Федерико по определению не может быть скучно. Мы нашли, чем заняться.
Мать моего возлюбленного в ответ окинула меня странным взглядом, и только тогда я поняла, ЧТО сказала. Нет, ну это же надо! После таких слов, даже у человека с полным отсутствием фантазии невольно возникали плохие ассоциации!
- То есть мы совсем не занимались тем, о чем Вы сейчас подумали, – быстро поправилась я. – Мы до этого еще не доросли! Просто сидели в гостиной, говорили…
- И все? – недоверчиво спросила Аврелия.
- Ну… поцеловались пару раз, – густо покраснев и опустив глаза, выдавила я. – Но этим дело и ограничилось. Федерико не позволил бы мне… то есть… я хочу сказать… Вы воспитали удивительно благородного мальчика, и…
- Да расслабься! – весело воскликнула Аврелия. – Я тебе не Герман, чтобы читать нотации. Он-то, небось, в Аргентине тебе уже все мозги проел по поводу ранней половой жизни?
Я лишь смущенно кивнула.
- Как это в его стиле! – рассмеялась мать Федерико. – Он всегда слишком ревностно оберегает тех, кто ему дорог, нередко перегибая палку. Ладно, успокойся. Нотаций не будет, и Герман тоже ни о чем не узнает. Только и ты ему ни о чем не говори по поводу того, что сегодня ночью вы были вдвоем. Это наш маленький секрет, хорошо?
Я, наконец, подняла глаза и увидела, как женщина проказливо мне подмигивает. Она открыто, безо всяких внутренних эмоций, смотрела на меня и ласково улыбалась. Да, нутром чувствую: мы поладим. Да и не собиралась я ни о чем рассказывать отцу, потому что лекцию о морали и о вреде ранней интимной связи можно и по телефону устроить. Пожалею его нервы и свои уши.
- Конечно, – улыбнулась в ответ я. – Кстати, Федерико уже на репетиции.
- Я в курсе, – кивнула женщина. – Только что ему звонила. Они заканчивают украшать зал. Должны как раз успеть провести генеральную репетицию прежде, чем начнется сам концерт. Ты еще не завтракала?
Я отрицательно покачала головой.
- Сейчас что-нибудь соображу, – пообещала Аврелия и прошла на кухню.
Я же быстро сбегала в комнату, оделась, причесалась, сделала макияж и вернулась на кухню уже в полной экипировке. Готовая к походу на концерт и влюбленному взгляду Федерико, которым он, наверняка, наградит меня, вычислив в толпе зрителей.
На завтрак Аврелия приготовила омлет с овощами, а через несколько минут мы уже сидели за столом. Некоторое время царило молчание. Затем, женщина тихо произнесла:
- Можешь, если захочешь, перебираться по ночам в комнату Федерико. Я – современная мать и понимаю, что вас, подростков, все равно не остановить. Пусть лучше это произойдет здесь, в хорошей обстановке, чем где-нибудь в кустах.
Я слушала, как завороженная, не донеся вилку до рта. Нет, наверное, я сплю! Мать Федерико сама предлагает мне отдать ему свою девственность? Глупость! Бред! Абсурд! Но ведь вот она – сидит и мирно улыбается, как будто не сказала ничего особенного!
- Ты удивлена? – заметила она. – Понимаю. Тебе кажутся странными такие слова. Но я понимаю, что рано или поздно вы все равно… Ваши отношения очень серьезны, и просто поцелуями вы по определению не сможете ограничиться.
- Скажите это своему сыну, – вырвалось у меня. – Его благородство родилось раньше него.
Аврелия удивленно приподняла брови. Я же мысленно ругала себя на чем свет стоит. Ну, вот, скажите, что я несу?! То есть, это, конечно, правда, но кто меня за язык тянул?! Теперь она подумает, что я – какая-то девушка легкого поведения, которая пристает к ее сыну, вешается ему на шею и склоняет к ранней интимной близости!
- Ты уже пыталась? – полюбопытствовала мать Федерико.