- Да, все хорошо, – кивнула я. – Аврелия просто как-то переменилась в лице.
- Ты сильно испугалась? – все еще беспокоился мой возлюбленный.
- Немного, – призналась я.
Федерико снова чуть приобнял меня и поцеловал в висок. По моему телу снова прошелся приятный электрический разряд. Сердце снова забилось, как колибри в клетке. И снова я подумала о том, что все у нас будет хорошо.
Наконец, мой возлюбленный открыл дверь, и мы прошли в квартиру. Федерико провел нас в гостиную, а сам сбегал и поставил чайник. Скоро мы пили чай с конфетами.
- Итак, – подытожила я, – рассказывайте, как вам удалось вычислить, что у вас один отец?
- Мы познакомились, когда поступили в эту академию, – начал Федерико. – Ребята как-то мне сказали, что Глория никогда не видела своего отца. Я тогда не придал этому особого значения. Пока не попал к ней домой.
- Домой? – изогнула бровь я, снова ощутив толчок ревности.
- Спокойно! – рассмеялась эта самая Глория. – Это не то, о чем ты думаешь! Просто я как-то раз заболела, а ребята всей группой решили прийти, навестить меня.
- Да, – подхватил Федерико. – Я, вообще, обалдел, когда увидел на столике с фотографиями знакомую физиономию!
- Он спросил, кто это, а я сказала, что единственное напоминание об отце, – добавила Глория. – И вот, тогда мы все поняли.
- Странно, – вздохнула я, обращаясь к возлюбленному. – Папа говорил, что ты никогда не хотел иметь с отцом ничего общего.
- И сейчас не хочу, – пояснил тот. – Но почему я не могу принять свою сестру? Она ведь ни в чем не виновата! Тем более, Иглессиас и ее не признал!
- Вот именно! – подхватила Глория. – Папаша у нас, конечно, не дай боже. Именно поэтому мы – его внебрачные дети – должны держаться вместе. Это делает наше существование более или менее осмысленным.
- Ты что говоришь такое?! – возмутилась я, крепче вцепившись в руку Федерико.
И в самом деле, что она несет?! Существование?! Федерико существует?! Да если бы не он, это я бы, наверное, не жила, а существовала, как было до встречи с ним! Именно он вдохнул в меня жизнь и научил любить по-настоящему! Существует… В жизни не слышала ничего глупее!
- Спокойно, спокойно! – рассмеялся мой возлюбленный, нежно целуя меня в щеку. – Она просто шутит!
- А с тобой мы еще поговорим по поводу того, что ты ничего мне не рассказал о своей сестре! – в шутку погрозила я возлюбленному.
- Боюсь, что это моя вина, – возразила Глория. – Это я попросила Федерико ничего пока тебе не говорить. Прости. Но уж очень хотелось посмотреть на выражение твоего лица!
- Кстати, да, – поддакнул ее брат и мой возлюбленный. – Я хотел рассказать, но Глория очень просила молчать.
Я улыбнулась и крепче прильнула к нему. А тот вдруг посерьезнел и обратился к сестре:
- Так, с этим мы разобрались. Теперь давай, выкладывай, о чем ты хотела поговорить?
- О Мартино, – тоже перестав веселиться и горестно вздохнув, изрекла та.
- Минутку! – спохватилась я. – Так вы об этом на сцене шептались?
- Да, – пояснил Федерико. – Глория сказала, что ей нужно со мной поговорить. Правда, о чем, я не знал.
- И что же с этим Мартино, если не секрет? – полюбопытствовала я.
Глория густо покраснела и принялась иступлено расправлять несуществующие складки на своей футболке.
- Он ей уже давно нравится, – ответил за сестру Федерико. – Но увивается за этой идиоткой, Деянирой.
- Вот-вот! – подхватила Глория. – Я вижу, что на самом деле она ему не нравится – это все воздействие ее обаяния. Но Мартино просто не видит или не хочет видеть того, кто она на самом деле. И того, что он мне нравится.
- Слепой идиот, – заключил Федерико. – Как и большинство парней в нашей академии, между прочим. Что они находят в Деянире – непонятно.
- Наверное, то же, что и в тебе – большинство девушек! – поддразнила Глория.
Меня снова обожгла ревность. Такая, что я непроизвольно крепко вцепилась в руку Федерико. Он, конечно, это почувствовал и со смехом нежно поцеловал меня в висок.
- Успокойся! – тоже рассмеялась Глория. – Он не одну из них в упор не видит! Особенно, после того, как вернулся из Аргентины!
- И влюбился там до предела! – заключил парень, отпустив мою руку лишь для того, чтобы обнять за плечи.
Я прильнула к нему крепко-крепко, чувствуя себя абсолютно счастливой. Он только мой! Навсегда! Никому его не отдам!
- Ну, то, что до предела, я в курсе! – хмыкнула Глория. – Надо было видеть твое лицо, когда ты, ни с того, ни с сего, приехал раньше положенного.
Это она, наверное, про тот случай с поцелуем. Видимо, в то время, Федерико нужна была поддержка, которую Глория ему предоставила. Может, ее даже стоит поблагодарить. Но сначала не мешает кое-что выяснить…
- Это он в своей песне случайно не к тебе обращался? – спросила я.
- Нет, – пробурчала та. – Я тоже пыталась выяснить объект его обращений, но он сказал, что не хочет об этом говорить.
- Ты, наверное, за него очень переживала? – сочувственно вздохнула я.
- Конечно, – согласилась Глория. – Когда он приехал, Аврелия позвонила мне, потому что не понимала, что с ним, а он не хотел рассказывать. Она видела только, что ему очень плохо. Я тут же пришла и едва узнала своего брата. Сказать, что ему было плохо, – это не сказать ничего. Он был полностью сломлен и морально истощен. Я смотрела ему в глаза и не видела ничего. Совсем. Федерико был похож на ожившего мертвеца. Глаза пустые, лицо белое, как мел… Но и это не самое страшное. Он как будто утратил волю. Волю к победам, волю к приключениям. Мне даже показалось, что он жить не хотел.
- Не показалось, – мрачно заявил Федерико.
Меня охватил леденящий ужас. Я чуть не потеряла его! Господи, а что было бы, не прилети я к нему?! Даже думать об этом боюсь! И все из-за выходки Анжи! Ненавижу ее! И никогда не прощу!
- Даже думать об этом больше не смей! – вскричала я, обращаясь к возлюбленному.
- Пока мы вместе – ни за что! – рассмеялся тот, крепче обняв меня. – Теперь ты – моя жизнь!
Нет, ну, вот, как, после таких слов, можно не успокоиться?! Поэтому я вздохнула и положила голову ему на плечо. Так тепло и хорошо – словами не описать!
- Ну, ладно, – подытожил Федерико. – Теперь давай, Лори, рассказывай, что там у тебя с Мартино.
Я сразу поняла, что Лори – это сокращение от Глории. Вполне понятно, что брат сокращает имя сестры. Я даже почти не ревновала.
- Да ничего, – пробурчала девушка. – В этом вся проблема! То есть, он на меня смотрит, но этим дело и ограничивается! То ли он чего-то боится, то ли стесняется – не знаю! Как мне все это надоело!
- Но ты ему нравишься, и это видно, – заметил Федерико. – Теперь самое главное – заставить этого придурка сделать первый шаг.
- Можно спросить? – подала голос я, потому что меня внезапно осенило.
- Конечно, – улыбнулся Федерико.
- Мартино и остальные ваши в курсе того, что вы брат и сестра?
- Нет, – отвечала Глория. – Мы решили сохранить это в тайне до поры, до времени.
- Это хорошо, – заметила я. – Мне кажется, я знаю, что делать. Во время концерта я заметила, что Мартино, кажется, немного ревнует тебя, Глория, к Федерико. Думаю, вам нужно проводить больше времени вместе – и он поймет, что, если не пошевелится сейчас, его опередят.
Вот так. Именно эта идея и пришла мне в голову. Может быть, так Мартино быстрее наберется мужества. И я не буду ревновать. Во-первых, потому что сама их на это подговорила, а во-вторых, потому что знаю об их родстве.
- А ведь верно, – задумчиво протянула Глория. – Он увидит нас пару раз вместе, начнет злиться, приревнует, и это придаст ему решимости.
- А потом мы скажем ему правду, – заключил Федерико. – Но только после того, как он сделает первый шаг!
- Виолетта, ты гений! – воскликнула Глория.
- Точно! – подхватил Федерико, еще раз поцеловав меня в висок.
- Только ты уж сама постарайся не ревновать! – добавила его сестра.
- Постараюсь! – рассмеялась я.