Как бы мне ни хотелось, чтобы этот поцелуй никогда не прерывался, в один миг мы были вынуждены отстраниться друг от друга, так как кислород – штука невечная. Федерико вздохнул, еще крепче прижал меня к себе и шепнул:
- Даже представить боюсь, ЧТО могло с тобой произойти, если бы не ребята! Какой же я идиот! В следующий раз…
- Ты думаешь, что еще не все неприятности нас накрыли? – испугалась я.
- Чисто-теоретически – не все, – пояснил мой возлюбленный. – Мне, к примеру, слабо вериться в то, что Людмила просто так зароет боевой топор. Особенно, после того, что мы узнали от Макси и Нати. Так вот, в следующий раз перед тем, как выходить на линию огня, я обязательно позабочусь о том, чтобы ты была в безопасности, Вилу. А если кто-то все равно попытается причинить тебе вред, я его собственными руками на части порву!
- Знаю, – рассмеялась я. – В этом уже на собственном опыте убедились Марио и Джузеппе!
Вспомнив летающие ножи, мы дружно расхохотались.
- До сих пор не пойму, – выдавила я, – как вы с Эрнесто ухитрились метнуть свои ножи с такого дальнего расстояния, да еще и с такой силой!
- Нас учили этими ножами с пятидесяти метров сбивать со стены спичечную коробочку, – пояснил Федерико. – Но, признаться, мы не рискнули сегодня бросать их на такое расстояние – боялись случайно попасть в тебя. Бросили всего с двадцать метров, чтобы уж наверняка.
- Надо было видеть лица этих двоих, когда они отскакивали в стороны! – заметила я. – А когда я увидела вас Эрнесто, мне даже показалось на минуту, что вы их сейчас растерзаете!
- Мы за этим вообще-то и бежали, – отсмеявшись, заявил Федерико. – Нас остановило только то, что мы узнали этих четверых, и они уж точно не могли быть террористами.
- Вы хорошо их знали? – поинтересовалась я.
- Ну, по крайней мере, на том уровне, на котором, вообще, могут знаться соратники. За исключением, пожалуй, Винченцо.
- Да, я заметила. У вас с ним, кажется, не очень дружелюбные отношения?
- Это еще мягко сказано, – фыркнул мой возлюбленный. – Винченцо – человек очень внушаемый. Он привык во всем прислушиваться к начальству. У него никогда не было собственного мнения. Собственно, эту черту характера в нашей школе особо и не стремились развивать. Сама понимаешь: если у каждого воина будет свое мнение, это чревато крупными неприятностями вроде нашей с Эрнесто выходки. Вот и Винченцо вырос человеком, которого нужно вести. Он будет слепо подчиняться воле начальства, вели оно ему хоть с собой покончить.
- Поэтому он вас так ненавидит, – догадалась я. – Потому что вы пошли против начальства.
- Возможно, – согласился Федерико. – А может, дело в том, что он никого особо не любит. У него нет друзей, потому что, помимо всего прочего, он является добровольным стукачом администрации школы и вечно строчит доносы. Ну, в общем, ты уже, наверное, поняла, почему он так упорно твердит, что мы с Эрнесто помогли Хельге.
- И здесь ваш Винченцо в чем-то прав, – заметила я.
- Не в чем-то, а практически во всем, Вилу, – признался мой возлюбленный. – Все, что он видел, было на самом деле. А вот нам пришлось врать напропалую.
- Знаю, ты это терпеть не можешь, – возразила я. – Но ты ведь спасал Хельгу от папаши-тирана. А это дорогого стоит.
- Любой бы на моем месте так поступил, – пожал плечами Федерико. – Кроме, разве что, самого Винченцо.
- Не скажи, – заметила я. – Любой не стал бы подставлять под удар себя и рисковать собственным будущим ради абсолютно посторонней девушки. Кстати, что тебе грозило, если бы все раскрылось.
- Не мне, а нам с Эрнесто, – поправил меня возлюбленный. – Он бы не позволил мне одному идти под трибунал.
- А что это такое?
- Это пятно на всю жизнь, – просто ответил Федерико. – Когда на площади тебя на глазах у многотысячной толпы лишают звания курсанта и называют предателем. Ведь мы поступились принципом беспрекословного подчинения начальству, хоть и спасли Хельгу.
- Она тебе, наверное, по гроб жизни благодарна, – заметила я, не до конца все же сумев скрыть нотку ревности в голосе.
Федерико, похоже, эту самую нотку услышал, потому что рассмеялся, запрокинул мне голову и выдохнул в губы:
- Вилу, перестань! Говорю же, мне никто, кроме тебя, не нужен!
- Она, правда, тебе никогда не нравилась? – тихо спросила я.
- Никогда, – отвечал мой возлюбленный, все больше сближая наши лица. – Я помог ей, потому что мне стало, по-человечески, ее жаль. Больше у меня никаких причин не было. Клянусь. И вообще, знаешь, ревновать меня к Хельге – все равно, что ревновать к Глории или к Юми. Ты ведь не ревнуешь меня к Юми, правда?
- Нет, – отвечала я. – Уже нет.
- Уже? – захихикал мне в губы Федерико.
- Ну, прости, – вздохнула я, уже самостоятельно подавшись ему навстречу. – Это было только изначально. А я… я просто ненавижу, когда в твоей жизни оказывается любая другая девушка.
- Мое маленькое ревнивое чудо! – прошептал Федерико и, наконец, поцеловал меня.
Его слова и поцелуй лишь укрепили мою веру в то, что я принадлежу только ему одному. И хочу, чтобы так оставалось вечно. Хочу всегда смотреть только на него. Хочу, чтобы только он ко мне прикасался, вызывая потоки эмоций. Хочу, чтобы только он говорил мне «люблю». Хочу только ему отвечать тем же. Хочу, чтобы только он целовал меня вот так, почти лишая разума. Чтобы только его губы так нежно касались моих, чтобы только его руки с такой любовью гладили меня, чтобы только его язык так осторожно сплетался с моим. Хочу любить только Федерико и чувствовать взаимность. Всегда.
- Мне нужна одна-единственная девушка – ты! – горячо прошептал мой возлюбленный, когда мы остановились, чтобы набрать в легкие воздуха. – Я люблю одну тебя! Ты – любовь всей моей жизни! Только ты…
Мгновение – и мы снова слились в страстном, но одновременно нежном поцелуе. Слова Федерико заставили мое сердце воспарить. Голова кружилась, абсолютно и блаженно опустев. Я позволила унести себя в море любви. В море без берегов…
====== Глава 43 ======
Ту ночь мы провели вместе. Нет, между нами, конечно, ничего не было, кроме пары поцелуев в кровати. Но и этого было достаточно для того, чтобы окрылить меня на весь последующий день.
Как получилось, что мы снова спали вместе? Ну, признаться, это было моей инициативой. Когда вечером мы с возлюбленным собирались расходиться, я поняла, что теперь уже не смогу заснуть без его теплых и нежных объятий, сводящих с ума. Поэтому, вцепившись в шею Федерико, я крепко поцеловала его в губы (сама, между прочим, едва с ума от эмоций не сошла) и шепнула:
- Не уходи!
И он не ушел. Уж не знаю, что на него подействовало больше – мой поцелуй, просьба или то, что он, как и я, понимал, что не заснет без меня. Не знаю. Да это, в принципе, не так уж и важно. Главное, что эту ночь мы снова провели вместе.
Несколько последующих дней особым разнообразием не отличались. Каждое утро приходил Эрнесто и уходил только ближе к ночи. Но я ничего не имела против него. Единственное, что меня расстраивало, – это, когда с ним приходила Юми. Нет, эта девочка просто прелесть. Но дело все в том, что она каждый раз уводила меня в другую комнату, где мы вели сугубо женские разговоры. А Федерико с Эрнесто за дверью вели свои разговоры – сугубо братские. Нет, конечно, я не против того, что они общаются. Разумеется, нет. Просто для меня невыносимо расставание с любимым даже на такой короткий промежуток времени.
- Ты должна быть рада, – убеждала меня Юми всякий раз. – Эти двое счастливы. То есть, конечно, Федерико счастлив с тобой. Он любит тебя. Но не забывай, что и Эрнесто он любит по-своему. Они всегда были связаны какими-то незримыми и непонятными узами. А когда Эрнесто… ну, вроде как погиб, Федерико чувствовал страшную боль. Я это видела, но ничего не могла поделать. Потом в его жизни появилась ты. И я снова увидела того мальчишку, которого знала раньше. Но все равно иногда в его глазах появлялась та боль. Как оказалось, даже настоящая любовь не способна помочь пережить потерю лучшего друга.