- Ты никогда не был хорошим конспиратором, – заметил Федерико. – И сотрудничество с террористами этого недостатка не исправило. Позвонил мне дважды с одного номера, да еще и после этого не избавился от него. Не знаю, то ли ты настолько самоуверен, то ли просто глуп. Местонахождение объекта легко отследить при помощи современных технологий.
- Да ну? – хмыкнул Винченцо. – Ну, в любом случае, это ничего не меняет.
Он сделал своим ребятам знак, а через мгновение к моему горлу прижалось что-то холодное. Нож. И вот, тогда в глазах Федерико мелькнул ужас.
- Один мой жест, Гонсалес – и твоя подружка умрет! – заявил Винченцо, похоже, осмелевший от этого ужаса.
- Стой! – вскричал Федерико. – Я сделал, о чем ты просил! Отпусти ее!
- И поверить тебе на слово? – изогнул бровь его недруг. – Мне нужны доказательства, Гонсалес. Я – не дурак.
- Я тоже, – кивнул Федерико. – Какие доказательства тебе нужны?
- Как насчет объявления в газете о том, что ты – предатель? – предположил Винченцо.
- А личное свидетельство представителя администрации школы тебе не подойдет?! – раздался из тени смутно знакомый голос.
Мгновение – и из-за деревьев вышел Бернарди собственной персоной. Стоп! Они что, его привлекли? Очень умный ход. Вон, Винченцо сразу как-то весь сник!
- Так, – жестко заговорил мужчина. – Значит, в преступность решил удариться. Помощь террористам при побеге, похищение человека, незаконное лишение свободы, шантаж, нанесение телесных повреждений, как я вижу… Знаешь, Винченцо, мне редко бывает стыдно за своих учеников. Но сейчас – один из таких случаев.
- А как насчет того, что Гонсалес помог преступнице?! – огрызнулся парень. – Или он Вам не рассказал?!
- Конечно, рассказал, – отвечал Бернарди. – Ведь это было частью вашего уговора, не так ли? А Гонсалес – человек слова. В отличие от тебя. Поэтому он все мне рассказал и даже познакомил с самой девочкой. Это – один из тех редких случаев, когда мне стыдно за самого себя. Я позволил ввести себя в заблуждение и направил вас тогда по неверному пути. Нужно было арестовывать не саму девочку, а ее папашу. И Гонсалес оказался совершенно прав. За исключением того, что врал все это время. Но и это было ложью во спасение.
- О, конечно! – закатил глаза Винченцо. – Ваш Гонсалес – ангел с крылышками! И его дружок тоже!
- Ангел – не ангел, а условия я твои выполнил, – отрезал Федерико. – Что делать с тобой дальше, решать уже не мне, да это в договоре и не значилось.
- Теперь, – добавил Эрнесто, – если у тебя и твоих дружков остались хоть какие-то понятия о чести, отпусти девочек!
Секунд тридцать Винченцо размышлял, а потом, очевидно, не найдя иного выхода, подал короткий жест соратникам, и нас с Глорией грубо толкнули вперед. Я полетела лицом вниз, но, конечно, сильные надежные руки возлюбленного не дали мне упасть. Федерико тут же подхватил меня и крепко прижал к себе. Я, наконец, оказалась в теплых объятиях любимого человека. Боже, какое счастье! Снова я ощутила его любовь каждой клеточкой души и тела! Любовь с очень сильную тревогу.
С минуту Федерико не отпускал меня из объятий, как будто желая соединить нас в одно целое. Да и я была совсем не против такого горячего приветствия. Как же я сама за него переживала! Когда первоначальный всплеск немного отхлынул, парень чуть отстранил от себя мое лицо, внимательно осмотрел его, задержав взгляд на синяках, и шепнул:
- Не бойся! Больше тебя никто не тронет! Обещаю!
Затем, он поднял глаза на Винченцо с его ребятам и заявил:
- Не прижимайся она сейчас ко мне, я бы вам, гады, отомстил за каждый синяк, за каждую слезинку на ее лице!
- И я! – поддакнул Эрнесто, осторожно развязывая руки Глории.
Федерико мягко коснулся моего лица, а потом нежно, стараясь не сделать мне больно, снял скотч со рта.
- Ты здесь, – наконец, сумела прошептать я.
- Ну, конечно, здесь! – горячо воскликнул мой возлюбленный. – Как же иначе?! Конечно, я здесь!
Достав из кармана свой нож и разложив его, он перерезал веревки на моих запястьях. Я потерла их, разгоняя кровь. Но почти сразу Федерико взял эти самые руки в свои, провел пальцами по синякам от веревок, заглянул мне в глаза и спросил:
- Может, все-таки дать Винченцо по морде?
- Не надо! – воскликнула я, крепко прильнув к груди возлюбленного. – Пожалуйста, не надо! Хватит с меня на сегодня потрясений!
Дело было вовсе не в жалости. Мне совсем не было жаль своих похитителей. Я беспокоилась за Федерико. Их много, он один (ну, или двое, если Эрнесто успеет присоединиться к другу). Не могу допустить, чтобы ему причинили вред.
И, крепко обхватив любимого человека за шею, я сказала себе, что больше никуда его от себя не отпущу. По крайней мере, сегодня. И, по-моему, он тоже не хочет увеличивать расстояние между нами. Судя по тому, как крепко его теплые руки обнимают меня…
- Боже, как я за тебя волновался! – шепнул Федерико, поглаживая меня по волосам. – Боялся опоздать на долю секунды! Солнышко мое, как ты? Они ничего не успели тебе сделать?
- Все в порядке! – шепнула я в ответ. – Со мной все хорошо! Но я тоже очень за тебя волновалась! Ты так долго не появлялся…
- Прости-прости-прости! – горячо зашептал мой возлюбленный. – Мы долго ждали Бернарди! Прости, что заставил тебя ждать!
Мы обнимались, как сумасшедшие. Все, что было между нами раньше, бледнело рядом с этим. Никогда мы не прижимались друг к другу так тесно, никогда не гладили друг друга так горячо, никогда наше дыхание не было таким прерывистым…
Федерико сводил меня с ума. Может быть, поэтому, будучи в огне чувств, я не заметила, как обезумевший Винченцо метнул мне в спину длинный нож.
Увы, это заметил мой возлюбленный…
Комментарий к Глава 60 А вот вам интрига! Хотя, пожалуй, убить Феде будет гуманнее, чем изнасиловать Вилу, правда?
====== Глава 61 ======
Дальнейшие события почти полностью стерлись из моей памяти. Я помню только, как Федерико мгновенно выпутался из моих объятий, быстро (но осторожно, чтобы не причинить боль) толкнул меня за спину и принял нож, брошенный Винченцо, на себя. Помню свой крик, когда этот самый нож вонзился в грудь моего возлюбленного. Помню, как он упал, кашляя кровью. Помню, как упала на колени рядом с ним. Помню, как рядом, дико крича, тоже на колени плюхнулся бледный Эрнесто.
Все остальное для меня обратилось в какое-то сумасшествие. Настоящей была только одна мысль: «нет, не верю». И в самом деле, я не понимаю, как такое возможно. Только что любимый человек обнимал меня, а теперь лежит, не подавая признаков жизни, в луже крови и с ножом в груди! В одночасье мир остановился. Вокруг все бегали и суетились, но я ничего не видела, сидя возле распростертого на земле тела возлюбленного.
Я даже почти не заметила, как Эрнесто и Бернарди вдвоем занесли Федерико в машину последнего и положили на заднее сидение. Просто на автомате бежала следом, а потом села на это же сидение, положив голову возлюбленного себе на колени. Прошу, только не умирай! Умоляю!
Вот и больница. Врачи сразу увезли Федерико в операционную, с трудом оторвав от него меня. Мы все остались ждать в коридоре, сев на скамейку. Мы – это я, Эрнесто, Глория и Бернарди. Никто не выглядел адекватным. Даже бывший учитель моего возлюбленного. Он исступленно проворачивал мобильник между пальцев и вздрагивал от любых посторонних звуков. Глория, опустив голову, нервно до крови кусала губы. Об Эрнесто и говорить нечего. Он сидел рядом с сестрой Федерико, вытянувшись в струнку, и, не мигая, смотрел на дверь операционной. О том, что парень жив, говорили только его вздымающаяся грудь и руки, нервно сжимающиеся в кулаки и снова разжимающиеся.
Ну, а я просто сидела с другой стороны от Глории, дрожа с головы до ног и вознося молчаливую молитву всем святым в мире. Боже, если есть на свете какая-то высшая сила, прошу, не забирай моего возлюбленного! Умоляю, только не его! Лучше меня! Все равно без этого парня моя жизнь рухнет. И это будет уже не жизнь. Нет. Существование. Хотя, даже не так. Без Федерико я просто умру. Теперь, узнав настоящую любовь, я не смогу жить без любимого человека. Поэтому, господи, умоляю, не забирай у меня мое счастье, мою судьбу и мою жизнь! Я не прошу ничего особенного. Просто хочу, чтобы Федерико был со мной, вот и все. Не хочу его терять – разве это много?!