Вскоре, дверь распахивается.
Я сижу на пороге и глупо улыбаюсь.
Я люблю свое дело.
Толкаю вторую дверь.
И столбенею на пороге.
Мой рот открывается, а мозг лихорадочно, безумно ищет пути отступления.
Потому что передо мной стоит…
…Костя.
- Привет,- говорит он, снимая шапку.
- Что…ты…тут…делаешь?! – кричу я.
- Нет, интереснее другое,- шутливо улыбается он, и морщинки пляшут вокруг его глаз,- что тут делаешь ты?
Я сжимаю ритуальный нож, и мои ладони скользят по гладкой рукояти. Еще чуть-чуть и хрустнут кости, ломаясь.
Я лгу уверенно и непринужденно:
- Я пришла к тебе.
И стыд опаляет, смешивая мысли.
-Да, то издеваешься, то приходишь… ко мне? – ухмыляется он.
Теперь он смеется надо мной…но как-то по- доброму.
И я – я не злюсь!!!!! Я позволяю ему это…
Лишь ему.
Что же делать с заданием?
Убить кого то, кто дорог ему…
Мое призвание, мое предназначение, мой путь…
Или Костя…
Смеющийся, радостный…
Хмурящийся, серьезный….
Целующий меня, любящий…
Всего лишь…игрушка…
И слезы текут по моим щекам, но я не позволяю ему увидеть это.
Почему?
Я всегда была другой или я думала, что я другая?
Он тем временем расшнуровывает ботинки и аккуратно ставит их у стены.
- Раз уж ты пришла, пойдем.
И он ведет меня по длинному коридору, загроможденному различными вещами.
Здесь и сломанный велосипед, и со старинными книгами (ненавижу книги! В них сплошная тягомотина, но магические – обожаю), и вешалки со старой одеждой, громоздящиеся вдоль стен.
Это так не похоже на него.
И я краем глаза гляжу на Костю.
Его широкая спина в синей футболке, словно путеводный флаг.
Только куда он приведет меня?
А может это испытание?
Смогу ли я убить его бабушку, мать сестру?
Смогу ли я прижать нож к его горлу и запытать до смерти, страданиями, страшней физических?
Тогда я его провалила!
Я ломаю нож, как спичку, и бросаю обломки в сумку.
Я приняла решение, но вынесу ли я его последствия?
- Ты не такая, как ты думаешь,- шепчет Костя, непоколебимо, уверенно, смотря в мои глаза.
Я не верю.
Я не знаю, что сломалось во мне, в тот миг, когда я поняла, что не смогу убить кого-то, близкого ему. Надломилось, как тонкий, весенний ледок на луже.
Паутина, лабиринт трещин разросся, треща, и раскалывая на маленькие кусочки все мои убежденья, все, что составляет неотъемлемую часть меня.
Я больше не Ада. Я ...я... не знаю?
Кто я?
Теперь...
Он медленно подходит ко мне.
Пространство вокруг него сияет, лучится, подобно тысячи крошечных солнц, искрящихся маленьких, смеющихся бабочек.
- Откуда ты знаешь,- спрашиваю я спокойно.
Он улыбается уголком губ:
- Я знаю, я чувствую, я вижу. Ты хочешь быть отражением того, кого любишь. Любовь на грани почитания, на грани молитвы. На парах ты всегда отвечаешь лучше всех, не с кем не сближаешься. Подруг у тебя нет. И при этом отвечаешь ударом на удар, но лишь, если тебя обидят, а так хоть ты и презираешь нас всех, ты никогда не отказываешь в помощи.
Нет, не поэтому... Хотя... Если бы я не владела магией... Если бы бабушка не забрала меня тогда....
Все равно!
Я - это я!
Я вскидываю голову и смотрю на него твердо:
- Я такая, какая есть. И ты не в силах меня изменить! Черт побери! И клянусь тысячей черных теней, если ты посмеешь идеализировать меня, то пожалеешь!
Я - лишь тьма, лишь верная дочь мрака и никто больше...
- Но иногда я вижу в твоих глазах боль, когда ты вынуждена творить зло, - мягко говорит он, совсем рядом с моим ухом.
Дрожь ползет ужом по позвоночнику....
Ложь. Ложь. Ложь.
Встряхнись!
Я отступаю назад и смотрю на него с ненавистью:
- Откуда ты знаешь?
- Я и сам был таким, - печально начинает он свою историю, - мой отец – священник, причем весьма ревностный. И раньше я думал, что последую по его стопам… и почти стал священником. Даже академию закончил. Почти…- он печально вздохнул.
- И что случилось? - спросила я, чуть не проваливаясь в кому от мысли, что влюбилась в без пяти минут попа!
- Я внезапно понял, что это не мой путь. Я понял, что это навсегда. Потом был скандал. Но я ушел. И пошел в наш вуз, потому что всегда хотел учить детей, и любил историю всегда.
И он улыбнулся. Так светло…
- Поэтому заклинаю тебя, Адик,- я не « Адик», а твой персональный Ад, придурок! - заклинаю тебя оставить свои магические фокусы, иначе отец никогда не примет тебя!
Я отступаю на шаг:
- Ты не имеешь права требовать такого!
- Имею, - шепчет он, - а его темные глаза туманят душу.
Он склоняется к моим губам, а зажмуриваюсь, и радостно ухмыляюсь.
Я хочу этого поцелуя, жажду его, но еще больше зла, что он посмел требовать от меня такое!
Оставить мое призвание!
Легкий пас правой рукой, лукавый прищур, уже распахнутых глаз, и отпустить текущую по венам магию.
Колдовство вырывается из меня черной птицей, распахнув бархатные лохмотья крыльев.
Перед Костей стоит девушка с отвратительным сероватым цветом лица, хотя лицом это назвать сложно, скорее тошнотворная морда. Ее черты едва не вспарывают кожу своей остротой и отвратностью. Волосы цвета крысиного хвоста – серовато- желтые, кривой нос, слишком толстые щеки, словно подушки.
В процессе мне самой едва плохо не стало от того, что именно я наколдовала.
Костя отпрыгивает в сторону и врезается в стену, а я хихикаю, развеивая морок.
- Паршивка, опять издеваешься, - шепчет он, потирая ушибленный локоть
На его губах трепещет улыбка.
- О, да, господин поп, - поддакиваю я саркастично.
- Я ведь нравлюсь тебе, а? – спрашивает он, едва не моля, а сумрак его глаз столь устрашающе серьезен…
- Но магию я не оставлю,- парирую я
Мои черные волосы развевает ветер… Голубые глаза пылают мраком, и зрачок быстро растет, занимая почти всю радужку.
Костя делает вид, что испугался и кричит, смеясь и, размахивая руками.
- Ладно, ладно!
И тут звонит мой мобильник. Звучит песня « три ночи» Unreal.
- Моя любимая ведьма,- улыбается Костя так нежно, так ласково, так трепетно.
Осененный крыльями любви, он не видит дьявола, что дремлет во мне. Не хочет видеть…
Я делаю ему знак молчать, и снимаю трубку.
- Ада,- вопит Лика,- ты ее убрала или высылать подмогу?
Как всегда на эмоциях!
Кажется, ее крик взорвет мою голову!
Я отодвигаю телефон от уха и вижу по лицу Кости, что он все слышал.
- Помощи не надо,- медленно говорю я, будто сквозь воду.
- Все? – спрашивает она.
- Да!!! - кричу я, внезапно разозлившись,- да, все!!! Она мертва, ты довольна, довольна, довольна?!
Меня будто заело…
Пожар пылает в моей груди, огонь съедает каждую клетку тела…
Я с силой бросаю трубку. Она летит серебристой птицей и врезается в стену, брызнув осколками.
Я внезапно понимаю, что все люди, которых я убила…
У них есть дети, родители, любимые.
Они ходят по нашей земле, они дышат воздухом, они мечтают, как я…
И их нет.
Теперь…
Из-за меня.
Но плевать на это!
Мне плевать на них всех!
Они всего лишь люди!
Никто…
Как и Костя.