Сажусь на электричку. Нудно стучат колеса, напевают печальную песню. Словно я на свои похороны еду.
Нельзя было так с ним обойтись! Нельзя!
Стоп, Ада! Поднять личико и улыбнуться! Кровожадно…
Я огляделась в поисках новой жертвы.
Около дома, где хранился артефакт по донесениям шпионов, было пустынно. Улица словно вымерла. Лишь ветер гонял листья.
Я прошла вдоль стены, под пологом невидимости. Заклинания дрожали на кончиках пальцев. Я была готова к бою, как всегда. Но лучше бы мне не засветится.
Я вошла в подъезд и поднялась по лестнице.
Прижала ладони к двери, просматривая пространство за нею магическим оком, ища людей.
Пусто…
Я вошла
И вместо квартиры попала в огромный, полукруглый зал. Бежевый потолок сиял надо мною, и сквозь отверстие в середине него падали нежные, золотые лучи.
И свет окутывал картину. Юная прекрасная девушка улыбалась. Ее золотистые волосы окутывали плечи. В глазах мерцала нежность и доброта. Позади нее простирались зеленеющие луга.
- Наверное, думаешь, откуда все это?
Я обернулась и увидела Оксану.
- Отсюда ты не уйдешь,- изрекла она.
Я коварно улыбнулась. И решила отвлечь ее:
- Но в тебе нет магии.
- Я не маг, я сильнее,- блеснули ее глаза,- я - дочь света.
Я влипла! Реально влипла! Но я – ведьма, и я не сдамся!
Дочери света, мифические создания, с его помощью творили добро, очищая грязные сердца, меняя людей. А потом они создала артефакт, и потеряли столько магических сил, что исчезли. Было много различных гипотез о том, где они сейчас и есть ли они вообще, так как после того как они создали артефакт, их никто не видел.
И я внезапно поняла, за каким артефактом меня послали, когда из моей памяти выплыли старые сведенья.
- Разве они существуют? – и я прищурилась, презрительно разглядывая ее.
- Представь себе, да! – заявила Оксана, подбираясь ближе, - ты останешься навсегда здесь, и Костя забудет тебя!
- Я же помогла тебе,- сказала я совсем тихо.
В этот миг я поняла, что отречься от черной части моей души было ошибкой.
Так часто добрые дела не ценят!
- А сколько ты сотворила зла? – глаза Оксаны пылали яростным гневом. Она стояла за правду.
Она думала, что можно убить зло.
Но зло никогда не будет повержено, также как и добро. Ибо в мире есть все, и если хоть одна часть его исчезнет, то он перестанет быть нашим миром, он станет односторонним, однобоким.
Хотя когда-то я этого хотела, хотела столь страстно, верила так искренне. Пока не разрушилось все… Пока от меня не отреклись мои родные. Пока бабушка не забрала меня
- А ты?
Оксана засмеялась:
- Я помогаю людям, в отличие от тебя. Хватит тянуть время,- и она одним взглядом захлопнула все двери.
Она шла ко мне и ее светлое платье развевалось.
- Пришло твое время, ведьма! Покайся, и, быть может, я пожалею тебя,- и ласковая улыбка скользнула по ее губам.
- Катись к демоновой бабушке! – воскликнула я, бросаясь за алтарь.
- Я вижу тебя, я слышу тебя, я знаю, где ты,- Оксана веселилась вовсю.
Маньячка несчастная!
Я беспорядочно палила в нее заклинаниями, но все они летели мимо. Все они не действовали!
Тогда я воспользовалась планом номер два.
Я схватила артефакт, и взлетела. Вскинув руки, заклинанием я пробила купол.
Но Оксана дернула меня вниз невидимой рукой. Холодные пальцы сжались на моей лодыжке, оставляя синяки.
Я упала на пол. Боль вспорола мое тело своим кривым зазубренным ножом сразу в нескольких местах.
Я перекатилась, отдавая часть энергии на заживлении, перемещая ее в наиболее отбитые места и к переломам.
Заклинанием дочь света не убить.
Следовало придумать другой способ.
Но она же сестра Кости.
Как я посмотрю в его глаза? Как я скажу ему, что я убила его сестру? Его любимую сестру.
«А иначе вообще на него не посмотришь, потому что смотреть будет некому!» - одернула я саму себя.
И я вытащила последнее оружие.
И я встала и вышла хромая. Переломы почти срослись.
Сил не оставалось.
Я вскинула голову и в последний раз взглянула на своего врага.
- Прощай, Оксана,- сказала я.
И метнула кинжал.
Он разрезал серебристой вспышкой воздух. Он несся к цели, и тьма окутывала мою душу.
Никогда я еще не чувствовала себя такой виноватой, когда убивала.
Я сидела дома и плакала. За окном умирала весна.
Дверь распахнулась, и в комнату вбежал Костя.
- Как ты могла убить ее? Тварь, гадина! – кричал Костя. Он стоял прямо передо мной. В его черных глазах бушует безумие. Безумие любви.
Кулаки сжаты. Все тело напряжено. Волосы растрепаны.
И в тоже время, несмотря на его слова, я вижу, что он хочет пасть на колени и покаяться.
Он хочет любить меня.
Но он ненавидит.
- Сам урод деградировавший!
- Так ты убила? Ты убила? – выдыхает он в ужасе.
Я вздыхаю.
- Это была самооборона.
- Тварь,- и он дает пощечину мне с размаху.
Я вскакиваю. Боль трепещет под кожей.
- Ты умрешь сегодня,- говорю я ему.
Мне хочется выть. Мне хочется биться головой об паркет. Я презираю себя! Я ненавижу себя!
Но его в тысячу раз, в миллион больше!
И все смертельные заклинания, которые я знаю, летят в него. И молниеносная смерть, и черный морок, убивающий отчаянием, и черная бездна, поглощающая человека и другие.
От него остался лишь пепел.
Серый пепел.
Я упала на колени и зарыдала. Надрывно. Отчаянно. Вместе со слезами теряя душу. Я кричала. Не помню что. Молила, заклинала его вернуться. Грозила и дьяволу и богу…
У дверей стояла бабушка.
- Так было нужно,- сказала она,- ты становилась слишком похожей на него.
Не владея собой, я запустила в нее проклятьем боли. Она поставила мощный щит, закрывая дверь.
Что если…?
А затем я бросилась к артефакту.
Вдруг поможет. Надежда тоненьким ручейком омывала сердце.
Я возложила руки на картину.
Я выпустила ее свет. Он прошел сквозь меня, и я узрела все свои грехи, и я поняла, ЧТО я творила. Я была жертвой. Я была всеми своими жертвами. Я чувствовала их боль, я рыдала с ними, я…
И это осознание обрушилось на меня потоком, задушило до слез, испепелило и разорвало на нано молекулы души.
И в тоже время я не смогла отречься от темной части себя.
Свет тек из-под моих рук, и весь мир вокруг меня менялся. Усталые улыбались, больные вставали с постели и чувствовали себя здоровыми, преступники становились совсем другими людьми.
Тьма съеживалась и исчезала.
Мир воссиял звездою.
Но я сама осталась прежней.
И Костя не воскрес.
На дальнем конце кладбища есть фотография. Ночью там изображена девушка, а днем старуха. И ровно в полночь печальная девушка выходит из фотографии.
Луна освещает ей путь. Облака парят над нею. Ее длинное, черное платье развевается. Слезы безостановочно текут по ее лицу.
В руках она сжимает букетик темных гвоздик.
Она подходит к могиле.
Она опускается на колени, кладет цветы. Мрак пропитан ее отчаянием, а ее отчаяние мраком.
Где ее шутки? Где ее смех? Где ее симпатия к гадостям и тьме?
Все это истлело. Лишь обломки ее души остались в теле.
Вечное наказание.
Май - Июль 2013