Жаль только, что времени засесть в библиотеке и отыскать такие заклинания у него не осталось – потому что минская нечисть решила взбеситься. Да еще и происхождение лесовика так и не удалось установить…
Это тоже сбивало с толку. Семиметровый лесовик – это не просто редкость, это уникальный случай. Особенно при том, что лесовики – далеко не самый распространенный подвид леших, характерный в основном для этих земель! Однако градстража уже допросила чуть ли не всех лесовиков Беларуси, и агрессивного гиганта никто из них не знал.
Бред? Бред. Лесовику нужно было как-то добраться сюда – и до Минска, и до метро. Это существо не выглядело как тот, кто способен на сложное планирование. Или раньше он был разумен, а потом сошел с ума? Прямо там, в метро? Очень далеко от своей естественной среды обитания?
Пилигриму хотелось поскорее узнать все подробности, чуть ли не первым получить ответы. Но приставать с расспросами к шефу он не решался, потому что видел: Усачев и так бесится. И из-за лесовика, и из-за всей этой ситуации в городе.
Да и потом, вряд ли ответы по лесовику вообще будут. Теперь, когда он в спячке, даже сильнейшие ведьмы способны получить не так уж много информации. Пока все указывало на то, что лесовик был совершенно здоров в момент нападения – не болен, не проклят, не под воздействием магии… Это окончательно сбивало с толку.
Пилигрим прекрасно помнил каждую секунду столкновения с этим созданием. Лесовик не просто дрался с ними, он был в ярости – причем, судя по состоянию тоннеля метро, еще до того, как Рада его ранила. Он как будто сразу мстил людям за что-то. Вот только за что? Дело даже не в том, что он ни слова не сказал о своих целях. Пилигрим знал, что рост и сила лесовика напрямую зависят от леса, в котором он обитает.
Этот гигант обязан был жить благополучно – иначе не стал бы гигантом. Очень простая схема. В последние дни никакие древние леса в Беларуси не вырубались, это градстража тоже проверила. Да и не было древних лесов рядом с Минском! Так что объяснений того, почему лесовик взъелся на людей, не появилось даже на горизонте.
Ну а потом и вовсе стало не до того, потому что город захлестнула волна проблем с нечистью. Да, пока мелких. Однако даже они требовали полного внимания градстражи, и все равно сотрудников отчаянно не хватало. Поэтому Пилигрим даже не удивился, когда в головной офис явился Александр Громов собственной персоной.
До недавних пор Пилигрим вообще не знал, кто это такой. Он ведь и сам не так давно в Минск перебрался! Но потом он заметил рослого широкоплечего мужчину в гражданском рядом с Усачевым во время экстренного совещания по лесовику. Это было странно, Пилигрим решил, что к ним пожаловал какой-то крутой эксперт, и начал наводить о нем справки.
В принципе, он оказался не так уж далек от истины. Александр Громов тоже служил в МВД – правда, в России. Человеком он только выглядел, а по праву рождения считался богатырем, да еще из старших. Как и многие богатыри, он окончил Академию магического реагирования, позже вошел в отряд специального назначения. Лет десять назад получил на службе ранение, ушел в отставку, но, поскольку был еще молод, покоем не прельстился. Он переехал в Беларусь и открыл частную школу для молодой нечисти. На градстражу напрямую не работал, но сотрудничал с ней плотно.
Вот и теперь Усачев не зря его призвал. Громов в свое время успел поездить по разным странам, у него был солидный опыт общения с агрессивной нечистью – и реагирования в чрезвычайных ситуациях.
И все-таки любопытно… Понятно, почему его позвали на совещание по лесовику. Сейчас-то он что здесь делает? Спрашивать было не у кого: другие сотрудники знали не больше, чем Пилигрим. А ответы получить хотелось, пришлось добывать информацию альтернативным способом. Совесть попробовала возмутиться, однако Пилигрим напомнил ей, что он сотрудник при исполнении, так что не страшно.
Он взял в автомате стаканчик кофе и устроился на подоконнике неподалеку от кабинета Усачева. Дверь была закрыта, и предполагалось, что услышать беседу невозможно. Если бы Пилигрим попытался обострить свой слух ведьмарским заклинанием, тут же сработала бы магическая сигнализация.
Но он прислушивался не как ведьмар, а как волколак. Такого от него не ожидали: считалось, что после столкновения с асилками он потерял силы оборотня, обретенные с помощью запретного заклинания. Лишь это спасло его от служебного расследования и суда. Правда, волосы Пилигрима все равно оставались серебристыми, а глаза – платиновыми, совсем как у волка. Однако в градстраже сочли, что это безобидные побочные эффекты. Ведь если зачарованный нож забрали асилки, о каком перевоплощении может идти речь?