- Я правильно тебя понял? – едва слышно прошептал он, приближая свое лицо к моему. – Скажи мне, что ты хочешь сделать в эту минуту?
Ярость, в миг растопившая лед оцепенения, прорвалась наружу.
- Я хочу ее убить, как она убила меня и…
Голос дрогнул. Мне не хватило сил произнести имя Лино.
- Отлично. И я помогу тебе, но ты должна сделать все так, как я тебе скажу.
Даже не дожидаясь моего ответа, он развернул меня лицом к той, кого я возненавидела всей душой. Только в тот момент я обратила внимание, что она сидит в украшенной дорогими тканями и прекрасными цветами ложе, отдельно от остальных зрителей. Рядом с ней находилось еще шестеро мужчин. Это говорило о высоком положении, но для ненависти это не играет роли.
- Я прошу у Совета разрешения обратить эту смертную, - уверенно и холодно произнес мой палач.
Вновь воцарилась тишина.
- По какому праву, Сайрус, ты требуешь этого? – воскликнула та, чьей смерти я желала.
- О, Госпожа Ксимена, я выстоял в схватке, и могу требовать это.
В голосе Сайруса прозвучала насмешка. Мне не могло это показаться. Та, которую он назвал Ксименой, не хотела сдаваться.
- Она выбрана Дичью. Ее участь – смерть. Тебе дано право осушить ее, а за победу над Фолком ты получишь пост Смотрителя.
- Я заслужил этот пост, отстояв его у Фолка. С Дичью я могу делать то, что захочу. И я хочу обратить ее. Или Совет решил нарушить закон?
На это Ксимене нечего было возразить. Со своего места встал мужчина, сидевший по правую руку от нее.
- Твое право, Сайрус. Ты можешь обратить ее, но прямо здесь и прямо сейчас. Она – Дичь, и место ее гибели здесь, в Мортидоре. Но умерев Дичью, она воскреснет вампиром.
- Как скажешь, Протерий. Пусть будет так.
Прежде чем я успела что-нибудь понять, Сайрус одним резким движением сорвал с меня одежду. Треск материи утонул в звуке звериного рычания, раздавшемся над самым ухом. Сильные руки сжали меня так, что я невольно вскрикнула. Не помня, как очутилась лицом к лицу с Сайрусом, я чувствовала, как он прижимает меня к своей обнаженной груди. Придерживая меня за ягодицы, он вынудил меня обхватить его торс ногами. Твердая плоть мужчины коснулась самого сокровенного участка моего тела.
Глаза Сайруса вновь налились кровью, и я утонула в багряном пламени, ощущая, как все тело горит странным огнем, а сердце отбивает сумасшедший ритм в груди. Резкая вспышка боли, когда напряженная плоть мужчины вонзилась в мое тело, накрыла меня, и протяжный стон сорвался с губ. Одно движение - глубже, еще глубже - разрывающее изнутри, и движение назад, освобождающее от этого болезненного чувства. Вздох облегчения, и стон отчаяния, когда твердая плоть вернулась в меня. Сайрус приподнимал меня за ягодицы, и опускал на свое горячее естество, словно пронзая мое тело раскаленным прутом.
Еще мгновение, и очередная порция боли разлилась по телу, когда его клыки вонзились в мою шею. Но эта боль была иной – ноющая, словно из меня вынимают душу, опустошают, но взамен обещают нечто большее. Вечность… Да, точно. Я слышала шепот. Или это было в моем мозгу?
«Вечность… Я дарю тебе вечность, моя Донайра. Теперь ты Донайра, и ты принадлежишь мне».
Покачивание на его руках, его движения внутри меня, зубы вампира в моей плоти – все смешалось в одно сплошное наслаждение, которое вытравило из меня всякую боль. Меня пронзило яркое, ослепляющее удовольствие, словно я растворилась, и, наконец, достигла рая. Где-то там, в этом блаженстве меня ждал Лино. Я думала, что ждал. Но Лино не пришел, и слабость, последовавшая за яркой вспышкой, забрала сознание. Все разом закончилось, и мир погрузился во тьму.
Глава 3
Глава 3. В предвкушении встречи
Наши дни…
Пора…
Я открыла глаза, и почувствовала, как крышка камеры поднимается. Ночь вновь готова принять меня в свои объятья.
Не спеша встала, и жидкость, в которой я провела восемь часов, стекла с тела. Сила и энергия наполняют его, и пусть не так, как если бы я употребила кровь, но этого мне хватит до приема пищи.
Жажда дает о себе знать, напоминая, что мы имеем слабое место. Долгое голодание способно лишить нас сил, а ослабленный вампир – мертвый вампир. Не смотря на то, что из ныне существующих вампиров или оборотней, никто не может открыто убить меня, есть несколько сотен Анархов, не признающих власть Совета. Поэтому на чеку нужно быть всегда.
В комнате меня уже ждет наряд, аккуратно выложенный на постель.