- Это все Сайрус, да? – ревность сквозит в каждом слове.
Только этого мне не хватало – выяснять отношение на балу в присутствии более чем двух сотен гостей. Мое терпение подошло к концу.
- Ты забываешься, - злобное шипение вырывается из меня, но я тщательно слежу, чтобы это осталось только между нами.
Мои глаза, я знаю, уже не излучают тепла. Что- то его сильно пугает во мне, и Жак отступает, разочарованно глядя мне прямо в глаза. Он не часто видит меня в гневе, но желание повторить нелицеприятное зрелище, он явно не испытывает.
- Как знаешь, дорогая, - всего лишь обронил он, развернулся и ушел.
- Сурово ты с ним.
Бархатный голос Сайруса вновь влияет на тонкие струны моей души, настроенные на его одного.
О присутствии вампира я знаю с самого начала. Я ощущаю его каждой клеточкой своего тела, и с нашей связью просто невозможно не знать о близости друг друга. К тому же, аромат лесных трав, сводящий меня с ума, может принадлежать только ему.
- Мальчишка. Он просто мальчишка, - устало вздохнула я.
Что- то с этими любовниками становится все сложнее и сложнее. Нельзя так надолго оставлять возле себя посторонних, пусть даже и очень искусных в постели. Но думать о Жаке нет больше никакого желания. Мысли возвращаются к одному вампиру, который способен лишать меня рассудка. Он находится за моей спиной, но я ощущаю Сайруса так, словно имею возможность тщательным образом рассматривать его. Даже не оборачиваясь, я могу точно сказать, что он стоит всего в шаге от меня, скрестив на груди руки, и дерзко улыбается.
- Очередная пешка на твоей шахматной доске, - дал свое определение Сайрус. – Он наверняка хороший любовник, но скушен и пресен в жизни. И фигура довольно мелкая. Ты предпочитаешь игроков посерьезнее. Например, ферзя. Я уверен, что этот мальчишка не может дать тебе то, что даю я.
Как самоуверенно, но это так.
- Ты знаешь, что это правда, - нет смысла скрывать очевидное.
- Знаю. И мне жаль, что я не мог быть с тобой все это время, - с грустью в голосе произнес он.
- Да?
Я ему верю. Его не было слишком долго, но я чувствовала все время, что он помнит обо мне. Разумеется, и я помнила о нем. И все же, сложно вот так в одночасье перечеркнуть прошлое, забываясь рядом с ним.
- Ты все еще борешься? Я это чувствую, - продолжил Сайрус.
- Не хочу становиться очередной твоей забавой.
- Это не так. Ты никогда не была и не будешь для меня просто забавой.
Шепот становится еще ближе. Но, возможно, мне это только кажется под действием его гипнотического голоса.
- Ты так просто ушел…
- Не просто. Мне было тяжело, но так нужно было…
Я облизнула губы язычком, мечтая, чтобы они, наконец, почувствовали вкус его густой крови.
- У меня есть право не поддаться тебе, - не сдаюсь я.
- Согласен. Но ты проигрываешь сама себе. Разве не так? Признайся, Донайра, что наша связь необычна. Ты не сможешь все время противостоять мне. И твои уступки, легкие пассы, когда ты делаешь вид, что сдалась – это всего лишь уловки.
Еще ближе, практически в самое ушко. Его дыхание щекочет мне шею. Я ни за что на свете не смогу отказаться от этих восхитительных ощущений. Мое сопротивление заведомо обречено на провал.
Словно почувствовав, что творится с моей душой и телом, музыканты заиграли еще более эмоционально и чувственно, задавая сумасшедший ритм. Нарастая, звуки музыки стремятся к некому пределу, увлекая за собой всех присутствующих. Кажется вот- вот, и что- то произойдет, что- то яркое и прекрасное. И все мое существо, одурманенное присутствием Сайруса, поддалось этим возбуждающим ритмам.
Ладони вампира легли на мою талию, и я борюсь с желанием просто откинуться назад, утопая в его объятьях. Тесный контакт, и мое сопротивление сломлено. Глаза закрываются, и я позволяю вампиру прижать меня к себе. О, как же я скучала по этим ощущениям. Как же мне не хватало всепоглощающего наслаждения от одного только его присутствия.
Я понимаю, что подала сигнал музыкантам и танцорам, которые ждали моего молчаливого согласия. Громкая музыка резко оборвалась, и свет ламп в одночасье погас, чтобы в следующую минуту зажечься несколькими сотнями свечей - везде, где только можно себе представить, начиная с балконов и заканчивая нишами со скульптурами. Сквозь прикрытые веки я наблюдаю за тем, как медленно, от одного конца зала в другой, свечи загораются, создавая приятный и мягкий свет. Со всех стен, словно скачиваясь с отвесных скал, спускаются длинные полотна шелка. Бежевые тона скрылись под страстными и волнующими всполохами алой ткани. Динамичная, даже местами срывающаяся музыка, грянула из динамиков, расположенных по периметру зала.