Дань прошлому отдана, и пришло время насладиться настоящим.
Двадцать танцоров, облаченных в древнегреческие туники, скрепленными на плече фибулами, вышли из- за неприметной двери в самом конце зала. Десять девушек в алом, и десять юношей в черном ворвались на площадку для танцев под удивленные возгласы гостей.
Замершие от неожиданности вампиры, растерянно смотрят на смену декораций и, разворачивающееся на их глазах, действо. Мощные звуки, и порывистые движения танцоров, которые быстро двигаются между парами, начинают разжигать огонь страсти в их телах. Юноши и девушки в туниках словно сражаются друг с другом, то без непосредственного контакта касаясь своих партнеров, то сплетаясь телами.
Прыжок, отскок, выброс рук, и тела выгибаются под ритмы музыки - дуэль двух страстей, где вызов брошен, и остается только принять его. Молодые вампиры сталкиваются, но вместо удара они обвивают друг друга, образуя один общий сгусток желания. Страстный призыв заразил тех, кому посчастливилось оказаться в центре их внимания.
Танцоры оторвались друг от друга, и разделили пары. Теперь гости всецело во власти страстных и более чем опытных любовников. В танце, отдаваясь ему полностью и без остатка, эти парни и девушки предлагают себя тем, кто захочет разделить их желание, разговаривая с ними на языке тела. Юные куртизанки всячески соблазняют мужчин, уже изрядно возбудившихся от подобного зрелища.
Финал. Резким движением все, и юноши и девушки, срывают с себя ткань, обнажая перед гостями свои восхитительные тела. На последних ударах барабанов, которые завершают композицию, музыка стихает, и все свечи разом гаснут, лишая помещение света. Но вампиру он не нужен, чтобы видеть тусклые очертания силуэтов.
Все, кто не стал участником представления, спешат покинуть зал, так как то, что должно последовать за таким горячим танцем, не нуждается в лишних свидетелях.
Сайрус воспользовался тем, что внимание присутствующих отвлечено, и подхватил меня на руки. Танец становится той последней каплей, которая переполняет сосуд нерастраченной страсти. Уже в следующее мгновение я оказываюсь прижатой к холодной стене рядом с нишей, в которой находится скульптура, изображающая соитие двух юных дев.
Прижимая меня к мрамору, Сайрус раздвигает в стороны складки моего платья. Как же хорошо, что я выбрала именно это, с разрезом, так упростившим Сайрусу доступ к моему телу. Громкие стоны уже раздаются где- то за спиной моего любовника, но я слишком поглощена собственным наслаждением, чтобы прислушиваться к этим звукам.
Сайрус одним движением разрывает ткань тонких кружевных трусиков, и властно сжимает мою нежную плоть. Он неистово ласкает мой рот, проникая глубоко внутрь, и сражаясь с моим языком. Кажется, эта страсть, накопившаяся в нас, может разорвать наши тела, если мы немедленно не найдем ей выход. И Сайрус легко овладевает мной.
Поддерживаемая его руками, я раскачиваюсь, упираясь в стену за своей спиной. Разрядка, так необходимая нам обоим, приходит одновременно, и любовник разрешает мне первой взять его кровь. Клыки впиваются ему в шею, и с первым глотком крови мозг перестает функционировать в обычном режиме. Наслаждение Сайруса проникает в меня вместе с живительным нектаром, и это усиливает ощущения, как если бы кто- то удвоил все то, что я испытываю. Поток ярких эмоций невозможно выдержать, и я растворяюсь в удовольствии, очередной раз, погружаясь в состояние забвения.
Такое забытое чувство покоя. Хмм… весьма необычно, но думать, почему за последние пятьдесят лет мне впервые так хорошо, не хочется. Какая разница, если это есть, и я испытываю приятную истому?
Конечно же! Ведь со мной был Сайрус! И я чувствую его – он до сих пор рядом.
- Как же я скучал, Дона, - теплый шепот, щекочущий мне ухо, заставляет губы растянуться в улыбке.
Да, я ему сдалась. Пускай на время, но он мой, а я его.
- Где тебя все это время носило, Сайрус? – сквозь все преграды в виде сладкого удовольствия и огромной лени, произнесла я.
Тихий смешок. Ему смешно, а вот мне не очень. С нашего последнего соития прошло пятьдесят лет, и он является вот так просто; требует меня, как если бы я была его собственностью. То, что он мой Создатель, не в счет.
- Прости, дорогая. Ксимена и ее прихвостни всегда находили для меня занятие, когда ты появлялась в Мортидоре. А в другое время я не хотел подвергать твою жизнь риску. Через тебя они могли попытаться достать меня, поэтому пришлось отдалиться от тебя. Ты не заслужила быть приманкой в их грязных играх. Надеюсь, ты меня поймешь.