Виктория Ченселлор
Вечность и день
Судьба не зависит от случайностей. Судьба выбирает вас: ее не следует торопить, она свершится сама.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
7 июня 1995 года.
Южная Каролина, побережье.
Переселив страх, Линда О'Рорк посмотрела на темные узкие ступени, ведущие в мансарду. Вид стен, испещренных зелеными пятнами, только усиливал ее подавленное настроение. Обычно такое уныние наводило на нее лишь хмурое небо перед сильным штормом. А сейчас солнце ярко освещало дом, хотя сразу после полудня лучи солнца уже не попадали на лестницу. Свет от лампочки в коридоре освещал только половину ступеней, словно сверху был опущен невидимый занавес.
Наверху никого нет. Ты одна в доме. Поднимись по ступеням.
Ступеней было восемнадцать. Линда знала это с детства, сбегая и поднимаясь по лестнице и каждый раз пересчитывая их. Но ей уже давно не хотелось подниматься по этим ступеням. Ей вообще не хотелось идти в мансарду, хотя желание вспомнить, что случилось за этой закрытой дверью четырнадцать лет назад, не покидало ее.
Боясь передумать, Линда ступила на лестницу, повторяя про себя: «Наверху никого нет, наверху никого нет».Поднявшись, она взялась за медную дверную ручку. Несмотря на душный знойный летний день, ручка оказалась пугающе холодной. Линде захотелось отдернуть руку, но она пересилила себя. Ведь она поклялась не поддаваться страху.
«Хорошо, что ручка холодная, — сказала она себе. — Старые дома так и строили, чтобы в них было прохладно даже без кондиционера. Вот почему ручка холодная. Ты помнишь это с детства — ничего сверхъестественного. Теперь ты — взрослая женщина, ты можешь справиться с этим».
Открыв заскрипевшую дверь, Линда помедлила, переводя дыхание, и осмотрелась. Одну стену занимали встроенные деревянные полки, уставленные коробками от обуви, пустыми пластмассовыми ящиками и прочим хламом. Линда улыбнулась, узнав розовую пластмассовую коробку с куклой Барби и ящик с цветными кубиками. Ностальгические воспоминания теплой волной нахлынули на нее. Летние месяцы, которые она ребенком проводила в Южной Каролине, были самыми беззаботными в ее жизни.
У дальней стены стояли рядом два старых сундука. Еще один, голубой, одиноко стоял у двери. Линда вспомнила, что он полон вышедшей из моды одежды, которую носили лет двадцать назад. Бабушка никак не решалась выбросить все это, надеясь, что платья и костюмы могут когда-нибудь понадобиться. За свою долгую жизнь бабушка заполнила трехэтажный дом вещами, которыми годами не пользовалась, но почему-то хранила. Теперь бабушка умерла, и Линде предстояло все разобрать.
Она тяжело вздохнула. В последние годы Линда часто навещала бабушку, но у нее никогда не хватало смелости подняться в мансарду. Она приходила в ужас от одной мысли, что придется подниматься по ступеням, представляла себе, какие ужасные последствия может иметь возвращение в мансарду. Сейчас Линда покачала головой: какое ребячество! Все страхи существовали только в ее воображении. Мансарда так же выглядела и точно так же пахла, как во времена ее детства, — уединенное пыльное помещение, каким оно и осталось в ее памяти.
Линда переступила порог и дошла до середины комнаты, осторожно ступая босыми ногами по шершавому полу. Ничего страшного не произошло. Она почувствовала, как напряжение отпускает ее, плечи расслабились, она могла уже спокойно вздохнуть. Встреча с прошлым оказалась не такой страшной, как она себе представляла.
Солнечный свет проникал через два слуховых окна, закрытых прозрачными желтыми занавесками. Пылинки плясали в лучах, словно радуясь тому, что можно порезвиться. Каждое лето Линда с родителями приезжала из Нью-Йорка в Южную Каролину; иногда с ними была Джерри, ее лучшая подруга. Потом отец и мать возвращались домой, к своим обязанностям, а Линда оставалась. Все жаркие летние месяцы она проводила здесь, беззаботно резвясь, и возвращалась домой, когда ее кожа становилась бронзовой от загара и дубела, вьющиеся волосы выгорали от бесконечного пребывания на солнце, а подошвы ног становились грубыми оттого, что она бегала босиком по песку.
В феврале прошлого года по завещанию бабушки дом на побережье достался ей, но Линда еще не решила, что будет делать с этой собственностью: дом находился далеко от Чикаго, где она постоянно жила. Она не знала, как поступить и с памятью о прошлом, и с семейными реликвиями. В какой-то степени она была тесно связана с прошлым, до сих пор мысленно упорно возвращалась к нему и сейчас не могла отвести взгляд от ветхого коричневого карточного стола, который так и стоял под слуховыми окнами. Закрыв глаза, можно представить, что они с Джерри сидят за столом, положив руки на доску для спиритических сеансов. На лицах пятнадцатилетних девочек написано ожидание.
В то роковое лето во время одного из спиритических сеансов они «познакомились» с английским офицером, Уильямом Говардом, который умер в 1815 году. Он сразу покорил сердце Линды, ее пленили рассказы офицера, тронула его короткая трагическая жизнь. Простыми словами, которые складывались в краткие фразы, он описывал холодные мокрые поля под Ватерлоо, артиллерийский огонь и крики умиравших. Офицер говорил о мужестве, идеалах, жертвах и поверженном тиране. Для Линды Уильям был воплощением добра и героизма.
Внезапно их прервал кто-то — или что-то. Прозвучали эти ужасные слова: Я — Морд. Убил, убил, убил.
С того страшного вечера она постоянно чувствовала, что ее короткая «связь» с давно умершим офицером не оборвалась, ей представлялось, что он притягивал ее, хотя она и не видела его лица. А вот на Джерри ни Уильям, ни даже слова, отпугнувшие их от стола, казалось, не произвели никакого впечатления. Видимо, Джерри умела забывать прошлое и, сталкиваясь с чем-то труднообъяснимым, просто пожимала плечами. Линде это не удавалось. Иногда ей хотелось отказаться от своих романтических грез, умерить воображение и стать таким же прагматиком, как ее подруга.
Подростком Линда мысленно сочиняла подробные истории об Уильяме, а став старше, начала иначе относиться к случившемуся. Ей захотелось узнать, не был ли Уильям плодом их воображения. Во время работы в Англии над диссертацией Линда пыталась найти ответ на этот вопрос, она искала имя Уильяма в списках сражавшихся под Ватерлоо.
И обнаружила его. Он действительно существовал, был реальным, как всякий живший когда-либо человек. Но он давно мертв, и они никогда не встретятся. Однако в своих снах она чувствовала его рядом, а став старше, начала видеть эротические сны. И хотя, занимаясь любовью, они с Уильямом никогда не шли до конца, для нее и этого было достаточно. Она просыпалась, как от толчка, задыхаясь, вся в поту, испытывая тупую боль во всем теле. Если бы ей повезло, если бы она встретила реального современного мужчину, который возбуждал бы ее так же, как ее воображаемый любовник… Если бы они с Уильямом жили в одно время…
Но они жили в разных эпохах. Ей ничего не удастся решить, поэтому не стоило рисковать и заниматься спиритизмом. Злой дух, прервавший их с Джерри в тот страшный вечер, очень напугал ее — гораздо больше, чем найденные ею сведения об Уильяме.
Линда обхватила себя руками, пытаясь согреться: внезапно она почувствовала, как холод обволакивает комнату. Воспоминания о том спиритическом сеансе вызвали у нее дрожь, хотя в мансарде было тепло. Очень немногое в жизни могло так напугать ее — разве что змеи, неуравновешенные люди с оружием в руках и злые духи.
Телефонный звонок заставил ее вздрогнуть. Бабушка не переносила автоответчики, и Линда должна была спешить, чтобы успеть взять трубку. Очень немногие знали, что летом она будет в Южной Каролине, — ее соседи в Эванстоне, которых она попросила смотреть за домом и поливать цветы, несколько близких друзей и коллега — декан факультета, на котором она работала. В телефонном справочнике номера бабушки не было. Линда поняла, что звонят по важному делу.
Она бегом пересекла комнату и вдруг на мгновение замерла. Мансарда выглядела тихой и мирной, ничто не намекало на странные события. Почему же комната показалась ей уже не местом веселых игр, а скорее прибежищем для кого-то, кого нужно держать взаперти? В мансарде таилась опасность, о которой Линда никогда не подозревала. Она могла бы сказать, что комната навеяла воспоминания, которые с годами стерлись из памяти. Неужели все было так, как она себе сейчас представила? Она не знала. Покачав головой, Линда бросила последний взгляд вокруг и закрыла дверь.