Это дало мне идеальный угол для изучения этого подтянутого тела. Черт, она была сексуальна. Ее конский хвост был перекинут через плечо, и я боролся с желанием снять резинку и позволить им свободно болтаться.
Это была попытка отвлечь мои мысли от ее ног и того, как они будут выглядеть, обернутые вокруг моих бедер. Пока она не смотрела, я быстро поправил свой член.
— Расскажи мне о своем бизнесе, — попросил я, снова потягиваясь.
Обри глубоко вздохнула.
— Что ты хочешь знать?
— Что угодно. — Все. Все, что мне было нужно, чтобы разговор с ней длился дольше, чем двухминутный телефонный звонок.
— На рубеже веков мой прапрадедушка купил пекарню на 57-ой улице улице. Это была первая из его деловых инвестиций. Это было началом «Кендрик Энтерпрайзиз». — Ее голос был полон гордости. — У него был талант вести бизнес и получать прибыль. После пекарни он купил цветочный магазин, затем несколько ресторанов, прежде чем заняться строительством недвижимости. К тому времени, когда он умер, он создал многомиллионный бизнес.
— Впечатляет.
— Его звали Логан. Моего старшего брата назвали в его честь.
— А Обри? Откуда взялось это имя?
— Бабушка моей матери.
— Семья важна для тебя, не так ли?
— Да. — Без колебаний. Единственное слово, которое красноречиво говорило о приоритетах этой женщины.
Для Обри это был не просто бизнес, работа. Этот бизнес был ее семьей.
Мне это понравилось. Потому что семья была для меня всем.
— Расскажи мне больше.
— Ты очень любишь командовать. — Дерзит.
— Ты не привыкла к этому, не так ли? — Я ухмыльнулся.
— Я отдаю приказы.
Я подмигнул.
— Конечно.
Она смерила меня ровным взглядом, но на ее хорошеньких губах появился намек на еще одну улыбку.
Я усмехнулся.
— Ты собираешься рассказать мне больше о бизнесе или нет?
— В основном мы занимаемся инвестициями. Мы предоставляем капитал крупным корпорациям. В наши дни они довольно разнообразны. Но некоторые из наших крупнейших холдингов находятся в сталелитейных заводах и судоходных компаниях.
— А ваше здание, оно все занято вашими сотрудниками?
— Сейчас, да. Раньше мы сдавали в аренду первые пять этажей, но когда мой отец за последнее десятилетие расширил несколько предприятий, нам понадобилось место для наших команд.
— Это потрясающе. — Сорок этажей людей, работающих на Обри.
— Спасибо. — Она вздернула подбородок, скрывая румянец. Это было застенчиво, как будто она не получила достаточно комплиментов и не была уверена, как их воспринять. — У нас также есть растущий венчурный капитала. Обычно это самые интересные компании.
— Расскажи мне о своих любимых.
Ее темные глаза плясали, когда она рассказывала о своих увлеченных проектах.
Тот цветочный магазин, который купил ее прапрадед Логан Кендрик, все еще был частью их предприятия. Он стал национальной сетью, но первый магазин по-прежнему находился в Грэмерси-парке.
Недавно она вложила деньги в парфюмерную компанию, и первые флаконы появятся на полках магазинов Neiman Marcus и Bergdorf Goodman еще до Рождества.
Обри рассказала о двух разных технологических стартапах и о том, как они могут изменить представление о социальных сетях. Она рассказала мне о золотодобывающей компании на Аляске, которая вот-вот обанкротится.
— Когда ты позвонил мне на днях, я только закончила разговор по телефону с владельцем шахты.
— Ах. — Я кивнул. Вот почему в ее голосе была такая печаль. — Извини.
Она пожала плечами, затем посмотрела через мое плечо на часы на стене. Ее глаза расширились.
— О Боже мой. Это точные часы?
Я взял свой телефон, когда она сделала то же самое, у меня отвисла челюсть. Было уже больше семи.
Я был здесь уже больше двух часов, а мне показалось, что прошли минуты.
Как будто часы остановились.
— Я, пожалуй, пойду. — Она встала с коврика. — Мне нужно идти на работу.
В воскресенье, потому что я подозревала, что для такой женщины, как Обри, не существует такого понятия, как выходные. Мне это тоже нравилось. Ее самоотверженность. Ее амбиции.
Я стоял, наблюдая, как она наклонилась, чтобы поднять свою бутылку с водой.
— Пока, Лэндон. — Обри сделала шаг, собираясь уйти, но затем повернулась, снова бросив на меня вопросительный взгляд и склонив голову набок. — Ты ведь не боишься меня?
— А должен?
— Как большинство мужчин.
Я сократил расстояние между нами, заставляя ее запрокинуть голову, чтобы удержать мой пристальный взгляд.