И, наконец, через час — после того, как я уже не был так зол, как раньше, — я написал Обри. На ее столе зазвонил телефон.
Нам нужно поговорить о твоих диванах. Они слишком маленькие.
— Я куплю диваны подлиннее.
Я усмехнулся, мои пальцы печатали еще одно сообщение.
Иди сюда.
Колеса ее кресла покатились по полу, прежде чем ее каблуки щелкнули, и она остановилась у моей головы.
Я сел, поманил ее пальцем, направляя ее встать между моих ног. Я кладу руки ей на бедра, мои большие пальцы массируют маленькие окружности.
— Ты наелась?
— Да. — Ее рука коснулась моих волос, ее пальцы перебирали пряди.
Я потянул ее вниз, так что она оказалась у меня на коленях, и ее взгляд был на одном уровне с моим.
— Привет.
Ее взгляд смягчился.
— Привет.
— У тебя всегда будет моя поддержка. Ты можешь управлять своей империей. Я никогда не попытаюсь отнять это у тебя. Но не ставь это между нами, потому что ты боишься.
Ее подбородок опустился, плечи поникли.
— Я не знаю, чего ты хочешь от меня.
— Тебя. — Я взял ее лицо в ладони. — Только тебя.
Обри заглянула мне в глаза, как будто ожидала обнаружить ложь.
Я винил в этом дерьме Абеля и других придурков, которые были до меня. Но она увидит. Со временем она все поймет.
— Прости, — прошептала она.
Я завладел ее ртом, запечатывая свои губы на ее губах и проводя языком по ее нижней губе. Мне никогда не будет достаточно того, что она чувствовала. Мягкая надутая губа. Сладкое хныканье всякий раз, когда я сплетал свой язык с ее. Я целовал ее до тех пор, пока у нее не перехватило дыхание. Пока напряжение не покинуло ее тело.
— Скучал по тебе. — Я прижался лбом к ее лбу.
Она закрыла глаза и кивнула. Затем она прикусила нижнюю губу, одарив меня лукавой улыбкой.
— Что?
Она соскользнула с моих колен и встала, затем неторопливо подошла к двери, щелкнув замком.
Один маленький щелчок, и я мгновенно возбудился.
Обри встала передо мной. Она протянула мне руку, и я встал, ожидая, что она меня куда-нибудь поведет. Но потом она упала на колени.
— Я хочу кое-что сделать.
Бля. ДА. Ее руки потянулись к моим джинсам, и одним движением пуговица была расстегнута. Она расстегнула молнию, затем потянула за молнию, стягивая джинсы с моих бедер вместе с трусами под ними.
Она застонала, обхватывая рукой мой ствол.
— Черт, детка. — Я откинул голову назад, когда она поглаживала, и когда ее язык лизнул нижнюю часть моего члена, я чуть не кончил.
Обри взяла меня в рот, горячий и влажный. Небеса. Она сосала, сильно, и слизнула жемчужную капельку спермы на кончике. Затем еще одна злая усмешка, прежде чем она проглотила все.
Мои пальцы погрузились в ее волосы, удерживая ее, пока я трахал ее рот. Она была чертовым чудом, эта женщина. Ее рот был гребаной мечтой, и она была неумолима, работая надо мной, пока я не оказался на грани потери контроля. Поэтому я отодвинул ее, подождав, пока она не поднимет взгляд из-под своих черных ресниц.
— Ты стоишь на коленях, но ты управляешь мной. Тебе это нравится, не так ли, милая?
— Да, — прошептала она.
— Видишь, какую власть ты имеешь надо мной? — Я сжал свой член в кулак, проводя головкой по ее губам. — Ты можешь владеть мной каждый гребаный день. Но не отдаляйся от меня.
Обри открыла рот, собираясь снова взять меня, но я наклонился и рывком поставил ее на ноги. Затем, крутанувшись так, что она взвизгнула, я уложил ее спиной на диван.
— Моя очередь. — Я ухмыльнулся и задрал юбку ее платья, обнажив эти сексуальные ноги и пару кружевных трусиков, которые я бы с радостью сорвал с ее тела.
— Лэндон, — предупредила она.
Я потянул. Разорвал.
— Они были из Парижа.
Хмурый взгляд, который она послала мне, исчез со стоном, когда я нырнул внутрь, проводя языком по ее влажному центру. Я щелкнул по ее клитору, заработав судорожный вздох, и смаковал этот сладкий вкус, наслаждаясь ее стонами.
— О, Боже мой, Лэндон. — Обри извивалась, ее рука сжимала мои волосы, но прежде чем она смогла кончить, я нырнул в карман за презервативом, торопясь надеть его.
Мою рубашку стянули через голову. Мои джинсы полетели на пол. Я нащупал молнию на ее платье и стянул его через голову. Когда оно опустилось на пол, я встал у ее входа и толкнулся в нее.
— Черт, — выругался я, стиснув зубы, чтобы не выставить себя дураком.
Ее ноги обвились вокруг моих бедер. Ее каблуки впивались в мою задницу.
Я повел бедрами, скользя глубже, пока не заработал судорожный вздох. Ее груди были идеальны, завернутые в кружево. Я взял сосок в рот и даже через лифчик почувствовал, как он затрепетал у меня на языке, когда внутренние стенки Обри затрепетали.