- Место забито?
- Нет, - ответил Ваня.
- Тогда с тобой сяду я, если не возражаешь? Меня зовут Аня.
- Садись, я Иван.
Он давал ей списывать, помогал на контрольных. Постепенно они подружились. Иногда после школы ходили в кино, иногда Ваня провожал ее домой.
К себе домой Ваня ее никогда не приглашал, да и к ней не заходил. Он считал, что в их возрасте это неприлично. Но возраст и гормоны стали брать свое и как-то перед Новым годом, в последний день второй четверти, они поцеловались. Ваня купил ей подарок на Рождество, потом на день святого Валентина.
Они стали ходить за ручку на переменах и целоваться за школой. Перед восьмым марта они пошли в кино, затем Ваня проводил ее до дома. Перед расставанием они обнялись, но тут появился высокий накачанный парень и начал орать на Ваню:
- Ты, урод, что тебе надо от моей сестры? Хлюпик поганый, убери от нее свои руки.
Ваня не успел ничего произнести, как парень напал на него и началась драка. Ваня сопротивлялся, как мог, но силы были неравные. Аня плакала, просила оставить Ваню в покое, но парень не унимался. Он наносил все новые удары. Подъехала патрульная полицейская машина, дерущихся разняли, но Ваня плохо стоял на ногах. «Вроде трезвый, чего это он?» Они посадили Ваню в машину. Аня заявила, что его не оставит и села тоже.
- Поехали в обезьянник, там разберемся. Девушка, он случайно не пил?
- Нет, давайте в больницу, ему плохо. – Аня пыталась поддержать Ваню. Его тошнило.
- Отвезите меня, пожалуйста, в институт экспериментальной медицины. У меня пересажена почка, там моя мама.
- Давай, правда, вези его, куда он говорит, а то вон какой бледный, еще помрет, не дай бог.
Они подъехали к приемному покою, завели Ваню. Регистратор спросила фамилию, имя, отчество.
- Борисов Иван Александрович.
- А ты нашему Борисову кто?
- Сын. Позовите его, пожалуйста.
- Сейчас, сынок, проходите.
К ним подбежала медсестра. Ваню положили на кушетку. У него снова открылась рвота. Позвали дежурного врача, после того как Ваня рассказал о почке, померили давление. Высокое. Взяли кучу анализов. В конце коридора появился Борисов. Он вбежал в палату, не посмотрел на милицию, узнал результаты анализов и занялся сыном. Через двадцать минут давление упало. Ване стало легче. Девочка плакала около двух милиционеров и просила не забирать ее брата.
Ваню перевели в урологию. Борисов подошел к полицейским.
- Что случилось?
Они рассказали о драке.
- Вы заявление писать будете?
- Потом. А вы кто будете? - он обращался к Ане.
- Мы учимся вместе, дружим. Ваня меня провожал, а тут на него напал мой брат Георгий. Можно я с ним останусь?
- Если у полиции к нам с тобой вопросов больше нет, то пойдем к нему в палату.
Они поднимались на лифте. Аня разглядывала Ваниного отца.
В палате рядом с Ваней Аня увидела какую-то черноволосую женщину и молодого человека, тоже блондина, очень похожего на Ваню. Они склонились над парнем, женщина плакала. Отец Вани подошел к ней.
- Люба, прекрати, все обойдется. Люба, возьми себя в руки. Посмотри, моча отходит чистая , примеси крови нет. Надо посмотреть селезенку и другие органы. Я не думаю, что травмы серьезные. Люба! Посмотри на меня.
Он обнял жену.
- Мы сделаем все, что нужно. У него сотрясение мозга, это точно, а почка цела. Конечно, будем наблюдать, но... Люба, возьми себя в руки. Все парни дерутся, избежать этого невозможно. Валеркины фингалы ты так не оплакивала.
***
Ваня лежал и смотрел на Аню. «Теперь она меня бросит, зачем ей инвалид с одной почкой». Тоска переполняла его, он не хотел никого видеть, тем более с кем либо говорить. Ему было жалко мать, она искренне боялась за его жизнь. Отец явно хорохорится, а по глазам видно, как он переживает. Как все глупо получилось, а Аня видит его со всеми трубками, катетерами, капельницами. Все! Какой он мужик после этого, лучше бы ее брат убил его. Ну поплакали бы все один раз и все. А так только все мучаются, а виной всему – он.
- Папа, мама, идите, пожалуйста, к себе, дайте Ване с Аней поговорить. Сейчас ему это важнее всего, а я с ним останусь, если что - позвоню. - Валера взял за плечи родителей и вытолкал их из палаты.
- Хорошо, сын, только никуда не уходи.