— Куда это ты меня привез? — спрашиваю я, глядя, как он кивает охраннице, а та с улыбкой показывает нам: проезжайте, мол.
— Ко мне, — бурчит он себе под нос.
Поднявшись на крутой холм и проделав несколько поворотов, машина останавливается в тупичке возле большого пустого гаража.
Деймен берет меня за руку и ведет через прекрасно оборудованную кухню в небольшую комнату. Я останавливаюсь, уперев руки в бока, и осматриваю симпатичную обстановку. Да уж, на типичное жилище старшеклассника не похоже!
— Это все твое?
Провожу рукой по спинке диванчика, обитого бархатом, любуюсь изящными светильниками, персидскими коврами, абстрактными картинами на степах и кофейным столиком темного дерева, на котором лежат книги по искусству, стоят свечи и моя фотография в рамке.
— Когда ты меня сфотографировал?
Я беру снимок в руки и внимательно рассматриваю. Напрочь не помню такого момента…
— Можно подумать, что ты никогда раньше здесь не была, — говорит Деймен, жестом предлагая мне сесть.
— Я и не была.
— Была, — настаивает он. — В прошлое воскресенье, после пляжа. Твой гидрокостюм сушится на втором этаже. Ну, садись! — Он похлопывает по сиденью дивана. — Тебе нужно отдохнуть.
Я откидываюсь на мягкие подушки, все еще держа в руках фотографию. Когда все-таки это было снято? На снимке у меня длинные волосы распущены, лицо чуть-чуть раскраснелось, и на мне надет персикового цвета свитер с капюшоном — я и забыла, что у меня такой есть. Я смеюсь, а глаза серьезные и печальные.
— Я тебя сфотографировал как-то в школе, когда ты не смотрела. Я предпочитаю, когда люди не знают, что их снимают — тогда снимки получаются искренними и удается уловить самую сущность человека. — Деймен забирает фотографию и ставит на столик. — А теперь закрой глаза и подремли, пока я приготовлю чай.
Заварив чай, он вкладывает чашку мне в руки, а потом укутывает меня толстым шерстяным покрывалом.
— Спасибо, конечно, только все это не нужно. — Я ставлю чашку на столик и смотрю на часы. Если прямо сейчас поехать, успеем ко второму уроку. — Серьезно, я отлично себя чувствую. Давай вернемся в школу!
— Эвер, ты упала в обморок. — Он садится рядом, заглядывает мне в глаза, дотрагивается до моих волос.
— Бывает, — отмахиваюсь я. Суета вокруг меня ужасно смущает, особенно когда я знаю, что ничего со мной не случилось.
— Только не в мое дежурство, — шепчет он, протягивая руку к шраму у меня на лбу.
— Не надо!
Я уворачиваюсь. Деймен отводит руку.
— В чем дело? — спрашивает он, пристально глядя на меня.
— Заразишься еще.
Я вру, потому что не хочу говорить правду. Этот шрам — мой и только мой. Постоянное напоминание.
Поэтому я и отказалась от пластической операции. Мне предлагали «убрать» шрам. Да только то, что случилось из-за меня, никуда не уберешь. Моя вина, моя вечная боль, — потому я и прячу ее под челкой. Деймен смеется.
— Я никогда не болею!
Я зажмуриваюсь, встряхиваю головой и снова открываю глаза.
— Ах, так ты еще и не болеешь?
Он пожимает плечами и подносит чашку с чаем к моим губам, уговаривая выпить.
Я делаю маленький глоточек, потом отталкиваю чашку.
— Значит, что же? Ты не болеешь, не получаешь нахлобучку за прогулы, учишься на одни пятерки, несмотря на те же самые прогулы, стоит тебе взять в руки кисть — оп-ля, картина Пикассо, лучше чем у самого Пикассо. Ты готовишь как шеф-повар пятизвездочного ресторана, ты подрабатывал моделью в Нью-Йорке еще до того как переехал в Санта-Фе, а до этого успел пожить в Лондоне, в Румынии, в Париже и в Египте, ты нигде не работаешь, живешь один и все же как-то ухитрился роскошно обставить дом — мечту мультимиллионера, ты водишь дорогущую машину, ты…
— В Риме, — говорит он серьезно.
— Что?
— Ты сказала, что я жил в Румынии, а на самом деле — в Риме.
— Неважно! Я просто хочу сказать…
И тут слова застревают у меня в горле.
— Да? — Деймен наклоняется ко мне. — Ты хочешь сказать?..
Я судорожно сглатываю, пряча глаза. Мой разум наконец-то ухватил ту неясную мысль, которая давно уже меня гложет. Мысль, связанную с Дейменом, с его странными, прямо-таки потусторонними особенностями… Неужели он призрак, вроде Райли? Нет, не может быть, его же все видят!
— Эвер… — Он прижимает ладонь к моей щеке и поворачивает к себе мое лицо. — Эвер, я…
Но закончить фразу он не успевает. Я вскакиваю, сбросив покрывало, и, не глядя на Деймена, прошу: