Я не добежала несколько метров, и теперь остановилась, ощущая воцарившуюся повсюду тишину. Замерло всё: ни рёва животного, ни пения птиц, лишь моё сердцебиение и вновь вернувшийся страх, страх приблизиться, одолеть эти два-три метра и взглянуть в глаза самому страшному в моей жизни — потере надежды.
Шаг. Так тяжело, тело, будто скованно тяжелыми цепями. Второй. Я падаю на колени рядом и дрожащими руками касаюсь страшной раны.
Краем глаза вижу Эйдана, он что-то кричит мне, но я не понимаю ни слова. Он поворачивает Рича на бок, и мне в глаза тут же бросается страшная, неестественная бледность лица.
Рич…
— Это же Вечность, — шепчу я, — тут нельзя умереть, так не бывает. Это всё нереально.
Но Эйдан в растерянности опускает на землю своего друга и сам словно не понимает, как такое могло произойти. Я больше не могу пошевелиться, не могу произнести ни слова. Я знаю, что просто должна ждать. Минута-другая, и он придёт в себя, всё будет хорошо.
Я вновь и вновь повторяю, что в Вечности умереть нельзя, что всё это неправда, что так не бывает. Но Рич… Он не открывает глаза, он не дышит.
Эйдан закрывает лицо руками, а остальные не знают, что делать, как себя вести.
А я… я провожу пальцем по его щекам, таким холодным! Хватаю его за рубашку и начинаю трясти.
— Просыпайся уже! Хватит! Вставай!
Наверное, я кричу. Наверное, кто-то пытается меня удержать. Я не знаю. Всё расплывается и тут же исчезает, словно большой пузырь лопается, поглощая всё вокруг.
Я просыпаюсь. Палата Профилактория.
Боже, как же я надеялась, что это только сон. Но это не так.
— Привет, — это Ниран, бледный и осунувшийся, сидит у моей кровати, с тревогой всматриваясь в моё лицо.
Я хотела сказать «привет», но губу даже не пошевелились.
Я вижу, что ещё чуть-чуть, и Ниран заплачет.
— Алекс, я… не знаю, что сказать. Мастер предложил, ну, чтобы ты у нас пожила. Давай, а? Вместе всё же лучше. И там мы за тобой присмотрим, никто тебя не обидит. Обещаю.
Я снова закрыла глаза.
— Пожалуйста, подумай об этом.
Подумаю, Ниран. Только немного позже. Когда в груди появится хоть что-то, а не эта страшная пустота, от которой не по себе, от которой тошно и муторно.
— Я посижу тут с тобой. Ты же не против? А за дверью ещё какие-то ребята, их оставил Эйдан. Он сказал, что…
Я засыпаю под бормотание Нирана. Я вижу его. Ричарда.
— Привет, — усмехаясь, говорит зеленоглазый, и за эту его усмешку мне хочется его ударить.
— Привет, — отвечаю я, здесь, во сне, я могу говорить и чувствую себя относительно спокойно.
— Я сам не ожидал, что так произойдет, Алекс. Ты уж прости, напугал тебя. Зато теперь никто не будет тебя доставать.
Мне хочется ударить его еще больше.
Рич резко хмурится и садится на пол.
— Я думал, у меня есть время всё тебе рассказать. О своих чувствах. Но мы всегда ошибаемся в этом вопросе. Когда живём — думаем, что всё впереди, и даже здесь в Вечности откладываем важные дела на потом. Мы ничему не учимся.
Я села напротив, вглядываясь в его черты.
— Я не знаю, где я сейчас. Может быть, это нечто большее, чем Вечность. Следующий шаг или что-то подобное. Но я здесь не один, Алекс.
Я молчу, лишь тереблю замок на старой куртке. И почему во сне я в ней?
— Ты… ты пойдёшь со мной? — робко спрашивает Рич и тут же отворачивается, словно боится заданного вопроса.
— Куда?
— Я не знаю, как называется это место, но здесь… хорошо. Здесь необычно, но здорово!
— Ты, правда, хочешь, чтобы я была рядом?
— Всегда этого хотел, но не было случая сказать. Знаю, что решение непростое, но…
— Для этого мне нужно умереть?
Рич замирает, испуганно смотря на меня. Здесь он не такой бледный, скорее, наоборот, а зеленые глаза даже блестят.
— Д-да. Боюсь, иначе сюда не попасть.
— Как так получилось, что ты погиб?
— Я не знаю, — Рич взъерошил волосы и устало посмотрел на меня, — даже я, оказывается, не знаю всего.
Я кивнула, соглашаясь с ним.
— Так ты…
— Нет.
Рич удивлённо вскакивает и смотрит на меня, не веря своим глазам.
— Прости.
— Но, почему?
— Я… люблю тебя, Ричард, — как оказалось, эти слова произнести не так уж и сложно, — я никогда прежде не любила и не знала, что это, каково это. То, что пишут в книгах — полная ерунда.
— Я тоже…
— Но, когда любишь, — я перебила его, чувствуя, как горький комок подступает к горлу, — ты видишь человека, видишь его насквозь. Во всяком случае, так со мной. Я вижу твои достоинства и недостатки, но, всё равно, люблю тебя. Знаю твои привычки, хочется надеяться, что и мысли. И поэтому я точно уверена в своем ответе.