Все это тяжко мне представить
Мысль приходит каждую ночь.
Один другого воплощаем,
На что же мать нас родила?
Для добрых дел? Иль для зла?
Зачем живем? Чего желаем?
И не дознавшись, умираем, оставив все свои дела.
Гнилых нам нечего жалеть,
да и меня жалеть не нужно,
Коль мог покорно умереть
Я в этой завирухе вьюжной.
Но эти деньги, что есть у нас,
Могильщику теплее станет,
Меня зарыв, он тот же час
Меня сивухой остаканит.
Сумей ты, друг, держаться,
Не будь ты размазней,
Не то с людьми случается,
И то стоят стеной.
Правды и верности нет в твоей жизни,
И ты привыкла жить одна,
Томясь, ты тягостно вздыхаешь.
Я и так живу, как месяц на ущербе,
И вздыхал об этом я не раз.
А тут люди и выдумки все эти
Заставляют жить мне без прикрас.
Сижу я дома, как медведь в берлоге,
В душе моей грусть, тоска, печаль,
И никто ко мне не заходит,
Чтоб отогнать все это вдаль
С другом мне жилось не плохо,
Есть что в жизни вспомянуть,
Пришла пора, и мы расстались,
Пришлось не раз вздохнуть.
Не верил я своей душой,
Что люди все равны:
Одна живет своей мечтой,
Другая ждет со стороны.
Пришла весна, настал день Пасхи,
Все люди радостны душой,
Только лишь я сижу одинокий
Своей поникшей головой.
Пришла смерть, он умирает
Как тяжко, дочь моя родная,
Хотя чужой я вам отец,
Сколько выстрадал, признаться,
Не выдержал бы удалец.
Может, вы и обсуждаете,
Что дядя Толя не хорош,
Но я не делал вам плохого,
И что вот в жизни так пришлось
Я унижался перед вами,
Не знал, что делать, как мне быть,
Старался все сделать лучше,
В чем-нибудь вам угодить.
На вас я Шура, не обижаюсь
Вы сделали все, что смогли.
И судьба не вами решалась,
Решали ее люди, (они могли).
Все напару ходят, веселятся,
Только лишь я с поникшей головой,
Сижу дома, и никто не скажет,
Все от меня обходят стороной.
Однажды добрые люди позвали:
— Айда-ка, Анатолий, с нами гулять,
И на душе твоей легче станет,
И ты забудешь ее вспоминать.
Мы так жалеем, но помочь не сможем,
Так сложилось судьба твоя,
Придет время еще, быть может,
И ты найдешь судьбу для себя.
Но я решил держаться
И всю тяжеть перенести легко,
Придет время, оглянуться придется
И подумаешь, не так-то все это легко.
Не раз и не два они меня звали
И успокаивали душу мою.
Они прекрасно понимали,
Что скоро я от них уйду.
Под бурями судьбы жестокой,
Увял цветущий мой венец,
Живу печальный, одинокий.
И жду, придет ли мой конец.
В последний раз твой образ милый
Желаю мысленно ласкать,
Видеть мечту сердечной силой
И снежной, робкой и унылой
Твою любовь вспоминать.
Но тыот горького страданья
Свои уста оторвала,
Из света белого изгнанья
Ты в край земной меня звала.
И так уснула, и небесны своды.
Чернеют в море голубом,
Где тень облаков легкла на воды.
Заснула ты последним сном.
Все было тихо-лес и горы,
Все спало в сумраке ночном,
Свои внимательные взоры
Водила с ужасом кругом.
О, косы русые России
Мне не забывать, как утром ранним,
Присев к столу на край стола,
Мать плавно гребнем деревянным
Чесала волосы свои
Потом их в косы заплела
Неторопливо, в две руки,
Лишь после этого, бывало,
Бралась у печки горшки.
О, косы русые России,-
Краса и молодость!
Их гордо девушки носили,
Храня обычай старины.
Носили косы, уважали,
Их с детства холили не зря,
Какие ленты в них впитали,
А ж блекла внешняя заря!
Их наши матери носили,
Отцы в них были влюблены!
О, косы русые России,-
Краса и молодость страны!
И когда с другим по переулку
Ты пройдешь, болтая про любовь,
Я мимо вас пройду в свою хатенку,
"Бабка спросит: "Где же наша вновь?
Отвернув к другому ближе плечи
И немного наклонившись вниз,
Оттого что станет тебе стыдно,
Даже от тех людей, лживых и пустых.