— Ага, хороший парень, — сказала Яна и в упор посмотрела на Игоря. — Игорь, Андрей же хороший? Друг твой, да?
— Нормальный пацан Андрюха, я не спорю.
Вытер губы салфеткой и прямо посмотрел на сестру, а в глазах — вызов.
— А где ты его встретила? — спросила мама, поднялась и снова включила чайник.
Яне отчаянно захотелось выпить кофе. Или вообще выпить, но в доме родителей спиртное не водилось, и от этого впервые стало грустно.
— Да вот, случайно встретились... у Игоря.
Мама хлопотала вокруг плиты, что-то говоря тихо себе под нос, но Яна не вслушивалась. Они сидели с Игорем, друг напротив друга, сплетаясь взглядами, говоря друг другу намного больше, чем можно выразить словами. На дне тёмно-зелёных глаз бушевало море собственной правоты, а в ярких, почти изумрудных — попытки понять, вникнуть, оценить. Но, натолкнувшись на стену чужой воли, легко разбиться.
— Он женился же, кажется, — проговорила мама, не замечая напряжения, плотным облаком повисшего в комнате.
Снова это ужасное слово, такое разрушительное когда-то, а сейчас выкрашенное в чёрный цвет невыносимой горечи. Эмоции сплелись в тугой клубок, в котором и вина, и гордость, и боль, и обида, но и много облегчения. Столько лет Яна мысленно возвращалась, помимо собственных желаний, к картинкам счастливой жизни того, кто так и не приехал тогда. Пыталась ненавидеть, злилась, скорбела об утраченном, но так и не смогла разлюбить. И не сможет уже.
— Нет, мама, он не женился, — медленно сказала Яна, сминая в руках салфетку и глядя в глаза брата.
— Да? Странно... Помнится, Игорь рассказывал...
— Игорь много чего рассказывал, только, как, оказалось, верить можно не всему.
— В смысле? — Мама резко повернулась в их сторону, оценивая предгрозовую обстановку. — Так, дети, что тут происходит?
— Не обращай внимания, — пожал плечами Игорь и, усмехнувшись, откинулся на спинку стула. Хрустнул костяшками, размял шею, растягивая паузу, — Янка нынче очень загадочная. Переработала, наверное. Ты же знаешь, какой её шеф изверг.
— Ты Остапова сюда не приплетай, он нормальный!
Голос постепенно набирал обороты, и последнее слово почти прокричала, а мама ахнула, закрыв рот руками. Её дети — дружные и уже очень взрослые — впервые в жизни собирались поругаться. И это почти пугало.
— Янина! — окликнула, но та не замечала ничего кругом. — Дочь, что с тобой?! Что вообще происходит?
— Янка бредит, кажется. Неси, мама, термометр, будем спасать твою психованную дочь.
Яна вскочила с места и замерла, потому что поняла: Игорь будет стоять до последнего, паясничая и делая идиотами всех окружающих. Но только ей уже плевать.
— Мама, ты же помнишь, как я в больницу попала?
Мама вздрогнула и кивнула. Никогда эта история, забыть которую не получится за всё золото мира, не всплывала на поверхность, старательно похороненная под толщей новых дней и событий.
— Игорь, скажи мне, пожалуйста, почему ты решил, что Андрей женится?
— Ой, да ничего я не решал, — проговорил, доставая из кармана сигареты.
26 Глава
Мама поморщилась, всем видом выражая полное неодобрение дурной привычки сына, но спорить не стала, потому что бесполезно — Игорь всё равно будет делать только то, что хочет он. Вздохнула, достав из шкафа девственно чистую хрустальную пепельницу, и поставила её напротив сына.
— Тогда зачем? Объясни мне, зачем ты это сделал?! — спросила Яна, на самом деле пытаясь понять.
— Даты сохла по нему, я ж не слепой. С ума сходила, дура, и мне это надоело.
Надоело ему... слова прогремели выстрелом, вошли в грудь, да так там и застряли.
А осознание, что всё это не случайность, не дикое стечение обстоятельств, на которые надеялась до последнего, оглушило.
— И что из этого? Сохла и ладно, тебе какое дело?
— Такое! Нашла, по кому сохнуть. Голодранцем он был, с папашей алкашом в комплекте. Такой жизни себе хотела, да? Дура.
Игорь почти не контролировал себя, просто выплёвывал слова, а на лице кривая улыбка застыла.
— Да какое ты вообще имел право лезть в мою личную жизнь?
— Самое обычное.
Пожал плечами, делая очередную затяжку и барабаня пальцами свободной руки по столешнице.
— Янина, Игорь, успокойтесь! — попыталась вмешаться мама, да только разрушительная машина запущена, и повернуть назад уже при всём желании не получится. — Вы что-то страшное говорите, я не понимаю...
— Мама, не вмешивайся, — попросил Игорь, устало махнув рукой в её сторону. — Ты мне лучше, Янка, скажи, чем тебе, идиотке гордой, Пахомов не угодил?