От мысли, что Игорь снова что-то вытворил, заломило зубы. Надо было всё-таки набить ему морду в кофейне. Возможно, не помогло и ничего не изменило, но Андрею определённо стало бы проще. Но нет, решил не связываться с этим ничтожеством раньше времени, а теперь жалел. Думал, что время кулачных побоищ осталось в прошлом, и сейчас стал умнее и мудрее, но нет, иногда без хорошего мордобоя просто не обойтись.
Светофоры мигали огнями, прохожие торопились по своим делам, велосипедисты медленно катили вперёд, прижавшись от греха подальше ближе к обочине.
Большой город жесток и непредсказуем, но Андрей, поднаторевший в столичной жизни, хорошо чувствовал себя в такой суете. Музыка заливала тихими звуками салон, вливалась в душу, помогая хоть немного, но расслабиться.
Поворот, проезд вдоль оживлённого проспекта, мимо горящих огнями вывесок и закрывающихся бутиков. Ещё немного, совсем чуть-чуть, и Андрей въехал между близко стоящими девятиэтажками в широкий двор. где жила когда-то Янина. Чёрт возьми, как давно это было и, казалось, больше никогда не повторится. Но нет, гляди ты, прошлое настигло, ворвалось в привычный уклад жизни и перевернуло всё с ног на голову.
Андрей усмехнулся, понимая, что именно этого всегда и хотел. Топил безумную жажду по Янине в суете дней, рвал жилы, но только так и не получилось вытравить её из сердца, хоть почти и стёр память об их прошлом — горько-сладком, мимолётном.
Распахнул дверь машины, вышел в липкий зной летнего вечера и рванул почти бегом к подъезду. Не понимал, почему так торопится — ведь Янина не сказала ничего, что могло бы заставить волноваться, — но всё равно бежал, потому что не мог иначе.
Не стал дожидаться лифта — помчался по лестнице, перепрыгивая через три ступени разом, благо длина ног и прекрасная спортивная форма позволяли устраивать подобные забеги. Лестничный пролёт, площадка, ещё одна, следующая, и вот она, нужная дверь. Втопил кнопку звонка — точно такую же, как помнил. В этом подъезде вообще, мало что изменилось за прошедшие годы.
Дверь распахнулась почти сразу, а Яна смотрела на него огромными глазами, а на лице бледность проступила. Что-то здесь явно нечисто, но Андрей не мог понять, что именно. Кто-то обидел её? Снова сделал больно?
— Спасибо тебе, — сказала, ступая в тишину подъезда.
Но не успела захлопнуть дверь, как на порог вышла её мама. Андрей сразу вспомнил её, потому что слишком часто здесь когда-то бывал.
Анна Викторовна улыбнулась, но что-то в этой улыбке было странное. Словно пытается не расплакаться. Умер, что ли, кто-то? Миллионы вопросов закружились в голове, а Яна почему-то избегала смотреть на мать.
— Здравствуйте, — сказал Андрей, а Анна Викторовна снова улыбнулась, протягивая руку.
Пожал её, уже даже не пытаясь понять, что происходит.
— Ты очень изменился, Андрюша, возмужал, — проговорила, кидая робкий взгляд на спину дочери, а Яна стояла, напряжённая, будто палку проглотившая, и молчала. — Я... я хотела сказать, что виновата перед вами. Может быть, только одна я и виновата.
— Мама... — сказала Яна и резко развернулась в сторону Анны Викторовны. — Я не злюсь на тебя, правда. И Андрей не будет Просто... пока что нам нужно подумать, чтобы глупостей не наделать. Я люблю тебя, но... в общем, мы поехали.
Анна Викторовна всхлипнула и часто-часто закивала, а Андрей молчал, потому что не знал, что именно можно сейчас сказать.
— И. мама, я не имею права что-то требовать, потому что ты любишь Игоря и вообще... но больше его видеть не хочу. И слышать о нём ничего не хочу. Ты меня понимаешь?
В голосе Яны звенела сталь, а Андрей притянул её к себе, обнимая за плечи, а она вздрогнула, изо всех сил пытаясь сдержать рвущиеся на волю рыдания.
— Да, Янина, я тебя услышала.
— Вот и хорошо.
И Яна ушла в сторону лифтов, утягивала за собой Андрея.
Она оставляла своё прошлое за спиной, и внутри, несмотря на боль. царило облегчение.
28 Глава
Спустились вниз на лифте в полной тишине, а Яна пыталась собраться с мыслями.
Всё рухнуло в одночасье, словно прибоем с берега песочный замок смыло, и от этого и горько, и легко одновременно. Словно лошадь без шор и поводьев, неслась вперёд, навстречу чему-то новому — тому, что заслужила и выстрадала. А Андрей был рядом, и рука покоилась на её талии, а вторую положил на её шею и мягко поглаживал, забирая часть боли себе.
Их так много связывало, хотя и были так далеки целую вечность, но сейчас вросли друг в друга душами, и это никому не изменить.