Выбрать главу

Много надругательств перенес Никитин от турок. Они перевернули все его скудные пожитки и унесли их «на гору», в крепость, где находились наместник и комендант Трапезунда. Роясь в имуществе путешественника, турки искали грамоты, очевидно, принимая Афанасия Никитина за московского посла ко двору Узун-Хасана. Кстати сказать, неизвестно, когда и где исчезли путевые грамоты, которые наш странник получил на Руси, отправляясь в Ширван.

Через третье по счету море поплыл Афанасий Никитин к городу Кафе (Феодосия), в то время еще колонии генуэзских купцов, позднее изгнанных оттуда турками. Ветры носили корабль по морю, отбрасывали его назад, к Трапезунду, прибивали к берегам Балаклавы и Гурзуфа. Наконец в ноябре 1472 года Никитин высадился в Кафе. Но на этом не закончились его скитания. Русь для него начиналась лишь за Смоленском, и тверитянину надо было пройти через литовские земли, где правил тогда великий князь Литовский, извечный враг Руси. Литва была охвачена военными приготовлениями к походу на Русь, и потому ничего, кроме ненависти, не мог встретить в Литве русский человек, совершивший удивительное путешествие за три моря.

Киев Афанасий Никитин, кажется, миновал благополучно, но по пути к Смоленску его следы затерялись навсегда. Где и при каких обстоятельствах он погиб? Ответить на этот вопрос невозможно.

О возвращении русского путешественника из далекой Индии не могли не знать в Западной Европе. Литва, Польша, Венеция, Генуя, папский Рим были звеньями единой цепи. Заключая военный союз с Золотой ордой, венецианцы тогда рассчитывали приобрести союзника и в лице туркменского владыки Узун-Хасана, в шатре которого незадолго перед тем побывал Афанасий Никитин. Как раз в то время, когда Никитин гостил у повелителя Белобаранной державы, там находился постоянный представитель Венеции, знаток русских дел, Иосафат Барбаро. Кто-то нашел драгоценные записки Афанасия Никитина и доставил их в Москву. В 1475 году они были включены в русскую летопись.

Через год после гибели Афанасия Никитина ко двору Узун-Хасана отправились венецианское и литовское посольства, а чуть позже и московский посол. Впоследствии знаменитый историк II. М. Карамзин открыл список «Хожения за три моря» Афанасия Никитина, и весь мир узнал об отважном тверитянине, совершившем невиданное для того времени путешествие в Индию и рассказавшем правду о ней в своем путевом дневнике.

В июне 1955 года на родине Афанасия Никитина — в городе Калинине, древней Твери, — в присутствии посла Индийской республики К. П. Шиваншакара Менона был открыт памятник отважному русскому путешественнику.

В «ВЕЛИКОМ ГРАДЕ ЕГИПТЕ»

Великокняжеский дьяк, ведавший приказными делами в Пскове, Михаил Григорьевич Мисюрь-Мунехин, известный также под именем Михаила Гиреева, был одним из первых русских путешественников в Египте.

В 1493 году М. Г. Мунехин пробыл в «Египте граде велицем» (Каире) сорок дней. Мунехин оставил описание Каира. Оно известно по рукописи из собрания Ф. А. Толстого и сборнику из раздела «Софийские рукописи», № 1464, принадлежавшему когда-то библиотеке Петербургской духовной академии.

«О Египте граде велицем», — гласил выведенный киноварью заголовок. Рассказывая о городе, М. Г. Мисюрь-Мунехин сообщал, что у каирской мечети стоят «по сто столпов каменных», и на эти столпы всходят по сто человек. «А двор салтанов, рекше царев с Москвоу нашоу с Кремль», — свидетельствовал он.

Путешественник определял положение Египта («а Египет за Иерусалимом»), описывал дорогу от Египта до «махметова гроба»— Мекки, сообщая, что туда надо «поустым (пустым) местом брести на верьбоудех» (верблюдах), что там «толко небо да земле, а лесоу нету»… Описание Каира, сделанное Мунехиным, вполне соответствует истине. В нем можно угадать знаменитый храм султана Гассана, мечети Тулун и Каит-бей и другие здания, окруженные высокими колоннами.

«Двор салтанов» — крепость, господствующая над Каиром, была построена еще в XII веке и подвергалась затем переделкам при господстве мамелюкской династии. Мисюрь-Мунехин должен был видеть в Каире мамелюков — выходцев с Кавказа и Турана. Косвенное свидетельство о посещении Каира русским путешественником мы находим в более позднем рассказе Дмитрия Герасимова, хорошо знавшего Мисюря. В 1525 году, будучи в Риме, Герасимов упоминал о том, что русскую речь недавно «охотно слушали в Египте у Мемфисского султана и мамелюкских всадников». Это относится к пребыванию Мисюря-Мунехина в Каире.