В Батань для сбора коллекции был отправлен один из спутников Потаниных — В. А. Кашкаров. Сам Потанин вместе с Буддой Рабдановым посетил владение тибетского князя Чжала (Минчжена) близ Тарсандо и несколько раз прошел по окраине Восточного Тибета.
«…Оказывается, что мы попали теперь в такое ущелье, — жаловался Будда Рабданов в письме к Г. Ц. Цыбикову, — что ни назад, ни вперед и ни в стороны. Кругом снежные горы. Трудно будет нашей больной…»
Рабданов сообщал, что, как только В. А. Кашкаров возвратится из Батаня, вся экспедиция двинется к северо-востоку — на Сумпань. Тем временем, как это выясняется из письма к Цыбикову, сам Рабданов собрался идти в Лхасу. В столицу Тибета его должен был провожать один знающий человек, изучивший местные языки и бывавший до этого в Забайкалье. Но Потанин, как пишет Рабданов, не захотел отпустить своего переводчика в такое долгое и опасное путешествие.
Из письма Будды Рабданова видно, что в 1893 году молодой Гонбочжаб Цыбиков, только что окончивший гимназию в Чите, следил за путешествием Рабданова. Письмо, отправленное из Тарсандо, является ответом на не дошедшее до нас послание Цыбикова.
В конце письма Рабданов советовал своему земляку поступить в университет и просил юношу известить его о своем решении.
…Дальнейшая жизнь экспедиции Потаниных омрачилась тяжким событием. В сентябре 1893 года умерла Александра Викторовна Потанина.
Возвратившись в Агинскую степь, Будда Рабданов поселил в своем доме, в местности Хурай-хилэ близ Могойтуя, участника трех экспедиций Потанина — хара-ёгура Лобсына. Лобсын знал тибетский, монгольский, тюркский и китайский языки. Некоторые из могойтуйских жителей и теперь еще помнят этого почтенного старца по прозвищу «Тангут», одевавшегося на тибетский лад и сохранившего до конца дней своих тибетский выговор. Лобсын умер в Хурай-хилэ незадолго до Октябрьской революции.
История жизни самого Будды Рабданова совершенно не изучена и ждет исследователей.
Есть сведения, что после 1893 года путешественник ездил в Западную Европу, где, выступая в музее Гилэ в Париже, знакомил парижан с обычаями тибетцев, монголов и бурятов.
Современники, знавшие его, передают, что уже после походов с Потаниным Будда Рабданов некоторое время был российским консулом в Тарсандо. Оттуда он часто писал агинским землякам, неизменно жалуясь на тоску по родине. Люди, беседовавшие с ним, свидетельствуют, что Рабданов все же сумел побывать в Центральном Тибете, поскольку часто как очевидец описывал и Лхасу, и холм Потала, и дворец далай-ламы.
Скромный домик Рабданова, затерянный в Агинской степи, был весь завален тибетскими, китайскими и монгольскими книгами, рукописями, предметами искусства, образцами одежды восточных народов. В их числе было огромное собрание редкостных книг «Ганьчжур» и «Даньчжур». Но весь этот домашний музей после смерти исследователя был расхищен. Правда, часть его библиотеки в 1919–1920 годах была, по слухам, взята одним из друзей Рабданова — Иваном Софроновичем, учителем села Бурея, ныне Шилкинского района. Но это свидетельство требует проверки.
Недавно мне прислали фотографию Будды Рабданова и одно из его собственноручных писем из Тарсандо, хранившихся у его родственника Гарма Цыденова в Могойтуе.
Учитель Агинской средней школы Цыбикжаб Балданб (кстати сказать, самостоятельно овладевший тибетским языком) рассказал мне о таком памятном случае.
В 1912 году Ц. Б. Балдано бежал из дому, чтобы поступить учиться. На станции Могойтуй к мальчику подошел невысокого роста, полный пожилой бурят с «китайскими» усами. Ласково расспросив беглеца о том, кто он такой, старик посадил мальчика в вагон и повез «бурятского Ломоносова» в Читу. Пожилой человек оказался Буддой Рабдановым, сделавшим все для того, чтобы подросток был принят в читинскую школу.
Таким был старший товарищ знаменитого тибетолога Г. Ц. Цыбикова, ученый и путешественник Будда Рабданов.
СЕМИРЕЧЕНЕЦ ВЕНИАМИН ЛАДЫГИН
В 1893–1895 годах Всеволод Роборовский, верный ученик и последователь великого путешественника Н. М. Пржевальского, совершил поход для исследования части Восточного Тибета и гор Наньшань в системе Куньлуня. В этой экспедиции участвовал Вениамин Ладыгин (Лодыгин), превосходный ботаник и опытный собиратель коллекции. «Именно Ладыгину русская ботаническая наука обязана обильными, неповторимыми и превосходными коллекциями редкостных растений из Кашгарии, Северного и Восточного Тибета», — писал один из биографов ученого.
Вениамин Федорович Ладыгин занимал должность начальника дунганской школы в Каракунузе, находящемся в пределах нынешнего Курдайского района Джамбулской области. Он в совершенстве знал китайский язык и обычаи народов Китая. Это была одна из причин, по которым на Ладыгина обратил особое внимание и П. К. Козлов, снаряжая в 1899 году экспедицию в пустыню Гоби, область верхнего течения Голубой и Желтой рек, на плоскогорье Тибета.