Вдруг в тени за спиной Атины появилась фигура человека. Тесc вздохнула, инстинктивно прижавшись к Нику, но Атина, похоже, совсем не удивилась. Человек вступил в мерцающий свет, отбрасываемый факелами, которые держали Тесc и Ник.
- Он доставил вам беспокойство? - спросила Атина.
Джон Фрэмптон покачал головой:
- Нет. Даже ничего не заподозрил, пока не стало слишком поздно.
- А вы уверены, что он мертв?
Фрэмптон кивнул:
- Вполне.
Ник мрачно сдвинул брови. Что здесь делает Фрэмптон? И кто мертв? И как же, черт побери, ему увести отсюда Тесc?
Однако его лихорадочные мысли были прерваны Атиной.
- Полагаю, - сказала она, - справедливо сказать тебе, о чем у нас идет речь... - Она наклонила голову в сторону двери, в которую вошел Фрэмптон. Тебе будет приятно узнать, что Эйвери приказал долго жить. Я уверена, тебе не доставит радости делить с ним здесь вечный сон, однако другого выхода нет.
Если до этого Ник был озадачен, то сейчас он вообще был сбит с толку.
- Ты заставила Фрэмптона убить Эйвери? Но почему? Я знаю, что этот человек был ублюдком, я и сам готов был убить его, но что такого он сделал тебе?
Атине, похоже, все это очень нравилось, и Ник был благодарен судьбе за то, что у нее было желание поговорить. С легкой улыбкой на губах, довольная собой она сказала:
- Эйвери нам немного мешал, возможно, последние восемь - десять месяцев. Я решила, что раз я хочу избавиться от тебя, то почему бы заодно не позаботиться и о нем?
Ник нахмурился.
- Чем он тебе мешал? Не говори только, что он пытался совратить тебя!
Атина в ответ громко расхохоталась.
- Эйвери! О Господи, конечно, нет!
Она немного помялась и вопросительно поглядела на Фрэмптона. Он состроил гримасу и пожал плечами.
- Ну видишь ли, я говорила не всю правду, когда утверждала, что Рэндал был щедр со мной, - осторожно начала Атина. - Он мог быть таким же прижимистым, каким был в последнее время ты, так что некоторое время назад, когда Джон унаследовал поместья отца и увидел, что они почти разорены, мы с ним стали ломать голову, как бы поддержать наши исчезающие капиталы. Решение оказалось простым: так сказать, натуральные ресурсы.
Ник сощурился:
- Вы занялись контрабандой.
Атина кивнула:
- Да, дорогой братец, занялись. Нам очень везло, и мы уже собирались бросать наше прибыльное дельце, но у Джона возникло небольшое препятствие, а Рэндал и Сидни умерли. Ты стал новым графом, Эйвери унаследовал Мандевилл. - Она горестно вздохнула. - Мы колебались, стоит ли закончить нашу незаконную деятельность, но я не хотела бросать, пока точно не определила бы свое место в твоей усадьбе, Джон хотел собрать воедино и расширить свои владения. Мы собирались продолжать еще несколько месяцев, но тут Эйвери обнаружил что к чему, и все изменилось.
Ник кивнул:
- Так оно и должно было быть, я знаю Эйвери.
Туте горечью заговорил Фрэмптон:
- Он урвал себе добрую треть доходов, когда мы с Атиной уже все сделали. Мы все наладили - даже лошадей и повозки для транспортировки, а этот сукин сын спокойно требует треть от наших операций. Он угрожал нас выдать. У нас не было выбора.
- И наверное, Эйвери предложил способ расширения операций? - спросил Ник с обманчивой беспечностью. Он вдруг вспомнил о шпионе, о котором говорил Роксбери.
Фрэмптон поразился точности его догадки, а Атина одобряюще улыбнулась.
- Ты всегда все схватывал на лету, - сказала она. - Ну да, ты прав. Эйвери превратил нас в шпионов. У него были связи с Уайтхоллом и Хорс-Гардс, и достаточно скоро он начал использовать наши операции как способ передачи и получения информации от французов. Это существенно увеличило наши доходы, но ни одному из нас не улыбалось сидеть у Эйвери под каблуком. Он вел себя так, словно это были его операции, а мы являлись простыми пешками.
- И тогда вы решили убить его.
Атина кивнула.
- Решение пришло к нам недавно. Некоторое время все шло чудесно, и, разумеется, раз уж мы начали передавать информацию французам, Эйвери так же погряз в контрабанде, как и мы, - он не мог бы выдать нас, не выдавая себя. Но мы с Джоном хотели выйти из игры, а Эйвери - нет. - Она поглядела на Тесc:
- Если бы он на тебе женился, он, без сомнения, был бы доволен и оставил бы дело. Но всегда существовала опасность, что он промотал бы даже твое состояние и когда-нибудь в будущем прибежал бы, скуля, к нам, либо требуя, чтобы мы снова начали контрабандный бизнес, либо ради того, чтобы шантажировать нас. Мы не могли оставить его в живых.
- Но какое это имеет отношение к нам? - спросила Тесc, сверкая фиалковыми глазами. - За что нас убивать? Мы же тебе ничего не сделали!
- Ну здесь вы ошибаетесь, - неожиданно вмешался Фрэмптон. - Ваше присутствие в домике привратника было совершенно для нас неудобно. Нам надо было выжить вас оттуда, хотя ни я, ни Атина в то время не знали, кто вы. Мы думали, что вы очередная игрушка Ника.
Свободная рука Ника сжалась в кулак.
- И пытались убить ее, чтобы я покинул дом? - грубо спросил он.
Не обращая внимания на горестный вздох Тесc, Атина кивнула.
- Как я уже говорила, ты все схватываешь на лету.
Тесc в ужасе переводила глаза с Атины на Фрэмптона.
- Значит, это вы пытались задушить меня? - дрожащим голосом спросила она. - И дрались с Александром?
- Тебе несколько раз удавалось избежать смерти, дорогая, - холодно ответила Атина. - Если бы этот дурак все сделал так, как я ему велела, то ты бы погибла уже в ту же ночь, когда встретилась с контрабандистами и.., мистером Брауном. - Она отвесила им церемонный поклон. - К вашим услугам: выдавать себя за мужчину оказалось весьма выгодным делом, но боюсь, на этот раз мистеру Брауну придется исчезнуть навеки. Отвечаю на твой вопрос, который так и вертится у тебя на языке, мой милый братишка, - да, это я ударила тебя в ту ночь в подвале. - Она сжала курок. - А что касается твоей жены, то для нее, быть может, было бы лучше, если бы Фрэмптон добился цели в тот день. - Лицо ее посуровело, а глаза лихорадочно заблестели. - А теперь выхода нет, вы стоите между мной и кое-чем более ценным - поместьем Шербурн. Я хочу то, что должно было быть моим, если бы я родилась мужчиной, - поместье Шербурн и состояние вкупе с ним! А когда Ник умрет, то род прекратится, но все остальное будет моим - как и должно было быть с самого начала!
- Твой брат - великодушный человек, - пылко сказала Тесc. - Я уверена, он увеличит твое содержание и средства до той суммы, которую ты сочтешь подходящей... Тебе не стоит убивать нас, для того чтобы получить то, что ты хочешь. - Это была отчаянная мольба - Тесc и сама не верила, что Атина внемлет ей, но надо было что-то делать. Время работало против них.
Атина горько засмеялась.
- А как, дорогая невестка, ты объяснишь смерть Мандевилла? Может, это просто будет наш маленький секрет? А контрабанду? Ты и Ник сделаете вид, что этого никогда не было?
Тесc уже обдумала эти вопросы и понимала, что Атина задаст их ей, однако было необходимо, чтобы золовка продолжала говорить - о чем угодно. Как только она замолчит... Тесc болезненно сглотнула. Она не хотела погибать, как Тереза и Бенедикт. Пытаясь обмануть судьбу, она тихо спросила:
- А как ты заставила Эйвери согласиться с твоим планом и заманить нас сюда? Ведь он был с тобой заодно - иначе слуг не отправили бы прочь, и у вас не было бы возможности вскрыть кирпичную стену.
Атина скривила губы.
- Он превзошел сам себя - согласился с моим планом, решил, что затея великолепна. Он также захотел выяснить, насколько правильной была догадка Ника о Бенедикте и Терезе, а что до остального.., он был уверен, что умереть сегодня предстоит одному Нику, а впоследствии он попытался бы вновь посвататься к тебе. Я сама вдохновляла его на это, говорила, что свадьба возможна, что буду отвлекать тебя, чтобы Ник спустился в темницы один. По плану Эйвери и Фрэмптон должны были спрятаться заранее в одной из камер, а когда придет Ник, они должны были захватить его врасплох и сбросить в колодец. А когда, по моим расчетам, они убили бы Ника и спрятались, мы с тобой должны были спуститься в подземелье и обнаружить, что произошла еще одна ужасная трагедия. Мы, разбитые, страдающие выходим в поместье с этим горестным известием, они вслед за нами покидают подземелье и убегают. Джон - домой, а Эйвери - немедленно в Йоркшир, никто бы не узнал, что он имеет какое-то отношение к гибели Ника.