— Все в порядке. Это часть представления, — услышала она тихий голос Стивена. Она даже не заметила, как он придвинулся к ней. — С парнем все в порядке… посмотри сама.
Выглянув в щелочку между пальцами, Мэнди увидела, как упавший всадник покинул площадку. Кровь струилась из его рассеченной брови. Она отыскала взглядом Рамона, находящегося в самом центре сражения. Его конь поднялся на дыбы, Рамон чудом удержался в седле, и как только противник, не выдержав натиска, расступился, издал победный крик. Это, по-видимому, был решающий момент. Толпа бурно приветствовала победителя. Сам шейх поднялся, чтобы крикнуть «Браво!».
Покинув своих воинов, Рамон медленно и торжественно подъехал к возвышению. Он неподвижно сидел на взмыленном жеребце с лицом таким же темным, гордым и жестким, как у отца. Они пристально посмотрели друг на друга, отец и сын, так похожие в этот миг разделенного торжества. Затем шейх сделал короткий жест — благодарный и позволяющий удалиться. Взгляд Рамона, скользнув по зрителям, неожиданно остановился на Мэнди. Когда глаза их встретились, каменная неподвижность исчезла с его лица и сменилась изумленным выражением. Эта перемена была столь внезапна, что показалась бы смешной, если можно найти что-то смешное в этом странном, наводящем ужас представлении. Рамон, разумеется, не ожидал увидеть ее, сидящую среди гостей отца, для него присутствие на празднике Мэнди оказалось полной неожиданностью.
Придя в себя, он сделал быстрый приветственный жест и с неторопливым изяществом направился обратно к своим воинам.
Представление, по-видимому, было окончено. Профессор, сжимая в руках камеру, благодарил шейха за волнующее зрелище, которое они имели возможность наблюдать. Рената тоже время от времени вставляла слово. Как они могут? — недоумевала Мэнди. Но умом она понимала: то, что они видели сегодня, ничуть не страшнее, чем конкурсы на силу и ловкость, проводимые в Англии, — боксерские матчи, игра в регби или скачки, во время которых жокеи рискуют сломать шею при попытке взять высокое препятствие. Все это считалось спортивными состязаниями высшего класса.
Может быть, сегодня она была так взволнована и обеспокоена, потому что в турнире принимал участие Рамон? Вчера, возглавляя религиозную процессию, он олицетворял могущество и высокомерие. Но сегодня в его поведении ощущалась какая-то пугающая жестокость. В нем не было ничего общего с тем милым покладистым мальчиком, с которым она загорала на горячем песке.
На пути к машинам она почувствовала, как Стивен коснулся ее руки.
— Я подброшу тебя до дворца, — сказал он. Сама не понимая как, Мэнди очутилась в его машине. Усевшись на сиденье, она почувствовала, как на душе у нее вновь стало тепло. В Стивене есть что-то надежное, заслуживающее доверия. Сидя рядом с ним, она чувствовала себя так, словно возвратилась домой после долгого утомительного путешествия. Как будто этот парень всегда был частью ее жизни. Хотя это, конечно, смешно, вряд ли он испытывает к ней такие же чувства.
Сначала ей не показалось странным, что он увез ее, оставив всех остальных у лимузина. Но когда машина тронулась и он заговорил с ней с неприятным сухим смехом, она словно очнулась ото сна.
— Ну что? Я не обманул тебя сегодня утром, малышка?
Ах вот в чем дело! От него не укрылось ее замешательство, и он хочет позлорадствовать. Благодарность девушки сменилась чувством негодования.
— А как тебе понравился малыш Рамон, со свирепым видом размахивающий саблей? — поинтересовался он.
Мэнди задохнулась от гнева. Так вот каким, по его мнению, я должна его представлять!
— «Мэнди не должна пропустить это зрелище», — сказал ты, когда Рената любезно предложила мне поехать в Эль Хабес. Зачем тебе это было нужно?
— Да, — холодно согласился он. — Я хотел, чтобы ты увидела настоящего Рамона. Извини, если это причинило тебе боль. Но это лучше, чем стоять в стороне и ничего не знать.
— Большое спасибо! — в бешенстве вскричала она. — А почему ты так уверен, что имеешь право поучать меня?
— Но это ж ясно как дважды два, — спокойно ответил Стивен.