— Век живи, век учись. Какие еще Боги существуют? — спросил я.
— Я только двоих знаю, — покачала головой Шантри.
— Ясно, — хлопнул я по коленям и произнес с пафосом. — В этом жестоком Подземелье нам приходится рассчитывать только на свои силы!
— Пф, тогда откажись от своих божественных навыков, — закатила глаза эльфийка. — И справляйся своими силами.
— Как будто ты бы сама отказалась. И вообще, сколько можно мне завидовать? Не я виноват, что божество тебя продинамило.
— Завидовать мусору? Уж лучше к жуку навозному зависть испытывать, — хмыкнула она.
Я понял, что таким макаром мы с ней до утра трепаться будем, упражняясь в остроумии друг на друге, поэтому сменил тему:
— Что за Решительный Разум?
— Я знаю, — откликнулась эльфийка. — Пассивный навык, дающий сопротивление к магии подчинения. По слухам, если совместить его с достижением Паломников, то ошейник на тебя нельзя будет повесить. Я узнавала насчет его стоимости, и Решительный Разум оказался очень дорогим.
— Понятно…
Тело требовало принятия каких-либо действий, пускай четкого плана пока не было. Я поднялся с топчана и быстро размялся под насмешливым взглядом эльфийки:
— Дверь головой собрался проломить?
Я проигнорировал замечание Кары, и начал усиленно раздумывать, как выбраться из камеры. Попробовал сначала первое пришедшее на ум: бросить заклинание. Все-таки у нас имелось достижение Послушник Паломников, которое давало повышенную сопротивляемость магии подчинения. Возможно, мне удастся извлечь из него пользу.
Ледяное Копье начало формироваться пред моими руками в виде разрастающейся льдинки. И параллельно нарастала головная боль, раздирающая мою черепушку на части.
— О-ох…
Дошло до того, что я повалился на грязный пол камеры, схватившись за пульсирующий лоб. Так и не завершив атакующее заклинание. Я пытался нарушить одновременно оба приказа Виннигоста, поэтому ошейник сработал быстро.
— Эд, ты как?!
Шантри заботливо подоспела на выручку, подставив плечо.
— Терпимо, — я подождал, пока боль утихнет и разогнулся.
— Теперь понимаешь, что я ощущала, будучи твоей рабыней? — усмехнулась эльфийка. — Все в мирах возвращается обратно, в том числе и дурные поступки.
Карамелька брезгливо осмотрела топчан, отряхнула как могла, после чего осторожно присела.
— Тогда казарма будет твоим наказанием за то, что ты издевалась надо мной?
— Нет! Скорее за то, что связалась с мусором.
— Есть идеи, как нам выбраться отсюда? — сменил я тему.
— В ошейниках бесполезно пытаться бежать, — заявила бывалая эльфийка. — Но можем что-нибудь придумать на суде.
— Вдруг госпожа настоятельница успеет прийти к нам на выручку? — добавила Шантри. — Рано сдаваться.
— Нет, — помотал я головой. — Чует моя задница, что нам надо выбираться отсюда как можно скорее.
— Так вот, чем ты думаешь? — заметила Карамэль.
— Очень смешно. А что если мы позовем охранников, при этом Кара немного разденется, и…
— Сдохни!
— Я даже не успел дого…
— Сдохни, мусор! Просто сдохни!
— Мы все скоро сдохнем, — скривился я. Ошейник напомнил о себе головной болью. — Я же не требую от тебя с ними спать. Хм… кстати, а как будет работать…
Я осекся, поскольку в голове начала пульсировать боль, как только я подумал о побеге. И во-вторых, мне не стоило спрашивать у девушек, поскольку план может пойти кошкодевке под хвост.
Я подошел к стене камеры и сделал попытку удариться головой о каменную кладку, однако резко стрельнувшая боль не дала мне этого сделать, повалив на пол. Ну офигеть теперь. Даже убиться о стену ошейник не дает!
— У тебя там все в порядке? — участливо вопросила Кара. — О побеге думаешь?
— Да!
В расстройстве я присел на топчан посредине рядом с девушкой, поскольку от стояния толку не наблюдалось. Эльфийка покосилась на меня, но осталась на месте. Шантри, потоптавшись нерешительно, присела на другую часть тюремной кровати, так что я оказался между двумя девушками. Даже сами мысли о побеге вызывали жуткую мигрень, поэтому мне приходилось переключаться на другие вещи.
— Раз уж такое дело, и нас могут скоро казнить, Кара, выполнишь мою последнюю просьбу?
— Какую?
— Разрешаешь ли ты поцеловать тебя? — спросил я дипломатично.
— Хо-хо, ты даже не забыл, что я потребовала у тебя спрашивать разрешение. И какая же польза нам от данного занятия сейчас?
— Никакой. Но подумай, вдруг больше не представится возможности?