— Я еще увижу тебя?
— Возможно.
Стивенс попрощался и вышел из спальни, еще надеясь, что она позовет его или хотя бы тепло попрощается. Но она этого не сделала. Она открыла обе входные двери и захлопнула их за ним. Он спустился вниз на лифте и уже стоял на улице, жмурясь от яркого дневного солнца.
Часы его остановились, но он понял, что было около часа.
В бунгало Стивенс добрался уже без всяких приключений.
Таннахилл приехал минут через десять, один. Стивенс открыл дверь и даже с каким-то испугом подумал о том, что это их первая встреча днем. И все же он узнал бы Таннахилла где угодно. Бледный, стройный молодой человек, с впалыми щеками, который ходил, опираясь на трость, — вот так он выглядел на снимке в газете, а если к этому прибавить его впечатления от встречи в темноте кладбища, то узнать Таннахилла было довольно легко.
Стивенс хотел помочь ему войти, но Таннахилл отвел его руку в сторону.
— Мы решили приехать отдельно, — сказал он, — поэтому я оказался здесь рано.
Не объясняя, кто же был второй человек, которого он хотел привезти с собой, он прошел, хромая, в гостиную и сел. Стивенс старался как можно более незаметно рассмотреть его. Он пытался представить себе, как он выглядел до того, как в него выстрелили. Танекила Смелый, несгибаемой воли капитан испанского судна семнадцатого века, которому было несколько сотен лет. Это казалось нереальным, потому что этот человек чувствовал себя несчастным и загнанным в угол. Все это и должно быть нереальным.
Таннахилл посмотрел в пол, глубоко вздохнул и сказал:
— Должен признаться, Стивенс, прошлой ночью вы из меня выудили больше, чем я собирался хоть кому-то рассказывать. Более того, я ощущаю необходимость рассказать вам больше.
Он замолчал и выжидательно посмотрел на Стивенса, который покачал головой и сказал:
— Я могу только повторить — я исхожу из ваших интересов.
Таннахилл продолжал:
— Я скажу вам кое-что, что я собирался хранить как глубочайший секрет. — Он на мгновение замолчал, а потом произнес: — Стивенс, я помню, как я был в гробу.
Стивенс молчаливо ждал. Ему казалось, что одно оброненное слово может все испортить. Таннахилл заметил:
— Мне лучше поторопиться, пока нас не прервали.
В нескольких словах он рассказал, как его вытащили из больничной кровати, умчали на космическом корабле куда-то очень далеко, похоронили заживо, а потом вернули в больницу.
Таннахилл замолчал, в большой гостиной воцарилось молчание. Стивенс поколебался мгновение, а потом спросил:
— На каком этаже вы были? В больнице?
— Когда я уже проснулся, я был на пятом. А до этого не знаю.
Стивенс, нахмурившись, кивнул:
— Это можно проверить. Интересно, опускали ли вас именно с пятого этажа. Как им в этом случае удалось это сделать?
Ему очень хотелось спросить и о космическом корабле, но в свете того, что он знал, ему это казалось слишком опасным. Он почему-то почувствовал облегчение при мысли о космических кораблях, но ведь и так эта группа бессмертных могла владеть достаточно совершенной техникой, чтобы опередить весь мир. Он понял, что еще верит всему, что ему рассказала Мистра.
Звук подъезжающей машины вывел его из состояния задумчивости. Машина повернула на дорожку, и было слышно, как она сбавила скорость, карабкаясь вверх по пологому холму, который вел прямо к дому. Стивенс вопросительно взглянул на Таннахилла, который торопливо объяснил:
— Когда я был в Лос-Анджелесе, я нанял детектива. Это, должно быть, он. Как много я могу ему рассказать?
— Детектив! — произнес Стивенс. Этого он ожидал меньше всего и почувствовал разочарование. Это, кажется, действительно доказывало, что Таннахилл говорил правду, — но разочарование нарастало. Он осторожно ответил на его вопрос безразличным тоном:
— Зависит от того, что он из себя представляет.
Машина уже остановилась. Зашуршал под ногами гравий, послышался звук шагов по ступенькам. Зазвенел звонок.
Через мгновение перед Стивенсом стоял человек небольшого роста, но крепкого телосложения.
— Билл Риггз? — переспросил Стивенс.
— Билл Риггз, — подтвердил человек с усыпанным веснушками лицом.
Такое имя не забывалось. Они обменялись рукопожатием, стоя в нерешительности какое-то мгновение, и Риггз сказал:
— Вам придется потратить пару минут, чтобы узнать, что я из себя представляю.
Таннахилл кивнул, Стивенс остался безразличным. Он рассеянно слушал, как Риггз рассказывал о себе. Он пытался сосредоточиться, когда Таннахилл повернулся к нему и спросил:
— Ну, что вы думаете, Стивенс?
Стивенс спросил в свою очередь:
— Вы знали мистера Риггза до того, как наняли его?
— Никогда в жизни не видел его.
Получалось, что Риггз — никак не связанный с местными событиями человек, который может оценить их объективно. Если бы ему удалось найти того, кто написал Хаулэнду записку, это было бы очень кстати.
— Я думаю, — сказал Стивенс, — что вам лучше обо всем ему рассказать.
Таннахилл согласился, видимо, без всяких колебаний. Он прервал рассказ только для того, чтобы попросить Стивенса пересказать содержание записки, которую прокурор округа показал ему. Когда он начал рассказывать о том, как позднее обнаружил, что дата его исчезновения из больницы совпала с датой похорон Ньютона Таннахилла, в голосе его послышались колебания, но он все же рассказал об этом.
Когда Таннахилл закончил, Риггз спросил:
— А как насчет отпечатков пальцев?
Стивенс заколебался. Если то, что сказала Мистра, правда, то возможно отпечатки пальцев будут кстати. Он сказал:
— До сих пор ничего не обнаружено.
Риггз кивнул и сказал:
— Если дело дойдет до суда, постарайтесь, насколько только это возможно, избегать этой истории с потерей памяти. Это в общем-то обычная вещь, но в деле об убийстве это все звучит страшно подозрительно. — Неожиданно он переменил тему. — Ну, ладно, думаю мне пора браться за дело.
Он уже пошел к двери, потом опять повернулся к ним.
— Я, естественно, порасспрашивал о вас в городе, понятное дело, очень осторожно и аккуратно. Я узнал, что Таннахиллам принадлежит четверть всей территории Калифорнии, но еще я выяснил, как вы и говорили мне, что в Альмиранте вас практически не знают.
Он помолчал, и Таннахилл не выдержал:
— Ну?
— Видите ли, сэр, — объяснил Риггз, — быть неизвестной личностью трудно. Первое чувство, которое у людей вызывает тот, у кого водятся деньги, — зависть. У них должно быть какое-то ощущение взаимной заинтересованности с ним. Мой совет — выложите немного своих деньжат. Пусть люди думают, что вы хотите поделиться своей удачей. И когда дело дойдет до суда, они будут смотреть на все это с точки зрения людей, на чьи прибыли хотят посягнуть.
Таннахилл взглянул на Стивенса, тот кивнул и сказал:
— Это дельное предложение. Я начну тратить деньги немедленно, мистер Таннахилл.
Риггз открыл дверь и опять повернулся:
— Я позвоню вам, как только найду первые следы.
Из окна Стивенс смотрел, как старенький седан детектива появился на асфальтированной дорожке внизу, обогнул ряд плотно посаженных деревьев и исчез. Эта встреча произвела на него лучшее впечатление, чем он ожидал.
— Думаю, что мы заполучили стоящего человека, — сказал он.
И только, когда он произнес эту фразу, до него вдруг Дошло, насколько неосознанно он произнес это «мы». Это было не лишнее замечание — то, которое можно было ожидать от преданного адвоката. И еще оно означало, что в глубине мыслей он все еще надеялся, что жизнь может идти как раньше.
На самом деле такого, конечно, не могло быть. Ему рассказали, что существует дом, в котором люди могут обрести бессмертие. Если это действительно так, то он понимал, что иметь юридические права на этот дом было очень важно. Нанеся удар по законному владельцу, Мистра нарушила образ жизни всей группы бессмертных.
Заговорил Таннахилл:
— Стивенс, позвоните, пожалуйста, в агентство Ильверса по найму и выясните, подыскали ли они мне кого-нибудь. — И вдруг он спросил: — А где кухня? Мне нужно глотнуть воды.