Примерно посчитав скорость движения нашего каравана, я дал девчатам команду держаться за нами. С учётом того, чтобы они, при обнаружении противника, галопом скакали к нам, чтобы дать хотя бы полчаса для организации обороны.
Кони были отдохнувшей, люди физически тоже. Хотя моральное состояние была «ниже плинтуса». Маханыч хотел, было, поднять настроение с помощью самогона. Но я запретил. В случае нападения все должны быть в нормальной кондиции. Только Сонька подозрительно тёрлась около бочонка с местной бражкой, и даже пыталась поскрести лапой за что получила от меня пендаля. Вспомнив обстоятельства нашего знакомства, я начал опасаться, что у меня под командованием юная алкоголица. Так-то я был не против расслабиться, после трудного дня, но неизвестно что придёт в голову паучихе после того, как она накатит. Так что сухой закон распространялся и на членистоногих…
Из-за отсутствия дороги, мы ехали столько, сколько позволяла видимость. Местные безлунные ночи не давали возможности разглядеть путь, поэтому я, посоветовавшись с Маханычем, всё-таки решил организовать лагерь.
Старый герой сказал, что у княжеской дружины сильно хромала боеспособность и дисциплина. В последнее время безопасных Локаций в округе появлялись единицы. И в них ходила Малая Дружина князя. Вот это, по уверению Маханыча, были реальные звери. Командовал Малой Дружиной герой целого девятого ранга!!! Они были слишком ценными для того, чтобы отправлять их на подавление крестьянского бунта.
А «обычные» дружинники по ночам обычно спали, предварительно неплохо набухавшись, так что вряд ли они пойдут за нами ночью. Тем не менее я организовал дежурство. В обязательном порядке собираясь участвовать лично. Было бы безответственно отдавать свою безопасность ну откуп гражданским девушкам. Так что полночи дежурил я, ещё полночи — Лысый.
Фиолетовое солнце ещё не успело подняться над горизонтом лишь, осветив бескрайнюю равнину отраженным светом, как я проснулся от запаха дыма и готовящейся еды. Накатили, как всегда отрывочные, воспоминания о школьных годах. Поляна на плато над морем, разноцветные палатки, в окружении сосен и весёлый смех школьных друзей…
Проморгавшись, вместе с остатками сна ушла картина из прошлого, вместо школьниц в спортивных костюмчиках у костра орудовали побитые жизнью женщины в длинных платьях, проснувшиеся детишки бегали вокруг лагеря, конечно же с Сонечкой, играя в догонялки…
Сидящий рядом Лысый, увидев, что я проснулся кивнул головой, приветсвуя и покинул наблюдательный пост, сменив его на новое, «более лучшее», стратегическое месторасположение. Рядом с кипящим котлом.
Похоже, не только у меня здоровяк постоянно вызывал желание накормить, потому что женщины, в процессе готовки, периодически давали ему то хлеба, то сырых овощей. Вот и сейчас, он с блаженной улыбкой постоянно поправлял свой неразлучный шлем, в одной руке держа краюху хлеба, а в другой — луковицу, попеременно задорно откусывая от того и того ровными белыми зубами. Его аппетит вызвал однозначный восторг у женщин, и они следили за тем, чтобы еда в руках лицо попрошайки не заканчивалось.
Тут появился Маханыч, вылезя из фургона, и закутавшись в одеяло, подсел поближе к костру, пытаясь прогреть свои старые кости. Тут же в руках у него оказалась кружка с чем-то горячим и я подошел поближе, попросив и себе горячего питья.
Это был несладкий травяной отвар, вполне приятный на вкус и ощутимо бодрящий. С благодарностью кивнув подавшей мне кружку женщине, я уселся рядом со старым героем, на мешок с зерном, служившим нам чем-то вроде стульев.
— Ну ты как, старый? — осторожно спросил я, с удовольствием отпивая горячий напиток.
— Хотел бы сказать, что бывало и хуже, но… — развёл руками старик. — Сейчас, наверное, совсем худо. Нашему хутору больше ста лет, мой прадед заслужил это право у тогдашнего князя. Вот только он был героем, а не земледельцем. Всему приходилось учиться заново. Таланта к коммерции у него также не было, поэтому хорошего развития нас хутор не получил. Но зато, мой прадед хорошо тренировал своих потомков. Наших парней охотно брали ватаги, а пара из них даже смогли попасть в дружину…
Дед сбился, нахмурившись.
— Это в те времена, когда княжеская дружина была, действительно защитницей для своего народа и попасть туда было за честь…