Генри и дядя вопросительно посмотрели на кота.
— Её убили оборотни. Не знаю зачем, но это произошло 10 лет назад в ноябре. Раньше слухи ходили в баре об этом.
Генри передал Артуру слова фамильяра. Дядя погрустнел ещё сильнее. Он уставился на свои ноги и сидел, ничего не говоря несколько минут. Генри решил не вмешиваться и дать ему время прийти в себя.
Неожиданно на лице дяди возникла улыбка.
— Она умерла. — дрожащим голосом повторил он. — Умерла. И с нею погибли и мои чувства. Ты понимаешь? — задыхался Артур. — Я свободен. Теперь она меня не будет мучить. Я теперь свободен.
— Что? — Генри переполняли смешанные чувства. — Ты её больше не любишь?
— Нет, мой дорогой. — выдохнул дядя. — Мертва она, мертвы мои чувства.
— Это как-то странно. — Генри не мог понять совершенно ничего. То ли Артур любил девушку, то ли что-то в её глазах, то ли был попросту околдован.
— Не напрягайся. — радостно посоветовал мужчина. — Побывав там раз, ты меняешься. Иногда начинаешь пугаться самого себя, но привыкнув, становишься бесстрашным.
Хотя в голове парня крутилась тысяча вопросов, он решил последовать совету дяди и отпустил все мысли. Они смолкли. Даже Аластар ничего не говорил. Генри неожиданно захлестнула волна радости, что он может теперь рассказывать о своих приключениях не только Джеку, но и ещё одному из самых дорогих ему людей. Ему начало казаться, что это не иначе, как судьба, что им обоим выпал шанс стать частью удивительного мира. Он с восторженным выражением повернул голову к дяде и увидел на его лице тень беспокойства. Она проскользнула почти незаметно, но затронула глаза и уголки губ. В следующее же мгновение Артур отвечал Генри таким же взглядом полным азарта и воодушевления.
— Ты как-нибудь изменился внешне? — поинтересовался мужчина. — Для ведьмака характерны некоторые изменения.
— Да, — ответил парень, машинально тронув голову. — мои волосы там становятся красными. О, и дом немного изменился. Представляешь он стоит на том же месте, что и этот!
— Никогда не перестану удивляться. — вздохнул Артур, поглаживая свою коленку. — Ну, что ж… — он глянул на часы и озабочено перевёл взгляд на Генри, медля с продолжением своей речи.
Генри всё сразу понял. Его снова настигло отчаяние. Он опустил глаза, взволнованно моргая.
— У меня самолёт через полтора часа, надо успеть, сам понимаешь. — медленно проговорил Артур, в его голосе чувствовалось раскаяние.
В один миг Генри понял что злится. Он уже часто дышал не от волнения, а от гнева. Зачем дяде так быстро уезжать обратно? Что там такого? Почему он не может отложить своё очередное путешествие и побыть с племянником хотя бы ещё день? Он бы мог остаться у него…
— Генри, — осторожно позвал Артур, чувствуя сменившееся настроение парня. — прости, я…
— Неважно. — Генри резко вскочил на ноги, обиженно скрестив руки на груди. — Я уже привык, ты сам сказал.
Дядя прикусил губу и тяжело вздохнул. Он потёр переносицу и тоже встал. Ему хотелось оправдаться, даже может лгать, ради того, чтобы парень не стал его ненавидеть, но он не мог. Только не Генри. Сейчас он просто растерялся, поскольку раньше не наблюдал за парнем таких выпадов. Или всё потому, что они виделись только раз в год?… В любом случае мужчина был уверен, что без влияния мира Хэллоуина тут точно не обошлось. Он не мог прийти к решению. Его смекалка неожиданно дала сбой и Артуру пришлось признать, что он просто эгоистичный козёл. Такая откровенность с собой неожиданно помогла ему прийти к компромиссу со своей совестью. Для него было достаточно лишь признаться себе в чём-то, ведь правда, пусть даже сказанная про себя, уже хорошо, верно?
Он ничего не ответил племяннику, снял с вешалки серое пальто и принялся приглаживать непослушную чёлку перед зеркалом. Это заняло около минуты, а когда дядя удовлетворился результатом, он посмотрел на Генри, всё это время стоявшего в том же положении, в котором он был, когда подскочил с дивана. Он смотрел куда-то вперёд на пол отсутствующим взглядом.
— Это не лучший исход, но и не худший. — подумал Артур и потянулся к дверной ручке, отворил дверь, но тут остановился и сказал: — Мы ещё увидимся. Раньше, чем через год. Обещаю.
Генри потерял последние крупицы, так и не прорвавшейся до конца злости и взглянул на дядю полными отчаяния глазами. Губы Артура дрогнули. «Ты мне нужен», — говорили глаза парня, и дядя их прекрасно понял. Он снова прикусил губу, старательно причиняя себе боль в качестве наказания и, развернувшись, вышел, захлопнув дверь.