— Я понимаю. Но и помогать тебе не хочу.
Вряд ли стоило говорить это Костику, но я никогда не убивал. Трудно прожить две тысячи лет, пережить темное средневековье, видеть тысячи смертей, и при этом самому не убить. Но я просто… так и не смог. Начинать сейчас? Глупо.
— Можно к тебе приехать? — спросил он внезапно. — А? — я задумался и не сразу понял, что он хочет.
— Хочу тебя. Можно?
— Как у тебя все легко. Хочу — люблю, хочу — убью.
— Это ты про что сейчас? — недоуменно сказал он — убить я хочу не тебя, а мороки свои, а о любви вообще никто не говорил.
Хорошо, что он не помнит, что я тоже был у него на прицеле, подумал я. И чем позже вспомнит, тем лучше.
— Я спать иду, Костик. Извини, очень длинный день был. Давай как-нибудь в другой раз. — Динамщик — хмыкнул он беззлобно, и на том мы распрощались.
На следующий день Бадхен повторил свое приглашение на рандеву с «одноклассниками». Несмотря на мой вчерашний категоричный отказ, сегодня мне было скучно. Плохое настроение, вызванное проводами Рои, улучшилось, и я, немного поломавшись для проформы, согласился.
Встреча проходила, как ни странно, не в фешенебельном ресторане, чего можно было бы ожидать от столь почетных гостей. Вместо этого мы подъехали к невзрачному пятиэтажному зданию песочного цвета в центре Тель Авива, в двух шагах от площади Рабина*.
— Куда идем? — спросил я. На углу виднелась вывеска магазина, продававшего фрозен йогурт, парочка парней, держась за руки и путаясь в поводках, выгуливала троих кавалер-кинг-чарльз-спаниелей. — К Жеке домой — буркнул Костик — я у него сейчас живу. — До сих пор? — А больше негде. Мы друг другу не мешаем — он по ночам обычно дежурит, а днем я гуляю. — Тебе не странно, что он пожарным работает? — С чего это мне должно быть странно? — Зачем ему это? Когда он вообще начал работать? — Не все мы стрижем купоны с миллионов, в отличие от тебя, Адам. А когда… я память вообще-то потерял, так что понятия не имею. Мне он сказал, что уже как пару лет. Но кто его знает… может и врет. — Ого. — Что? — В первый раз за все время слышу, что ты ему не веришь. — Я теперь никому не верю — угрюмо ответил Костик. Я посмотрел на часы.
— Что у нас на повестке дня? Ты заманишь их к Жене и там — что? Зарубишь мачете? Отравишь? Задушишь?
— Типа того — уклончиво ответил Костик. — А с трупами что будешь делать? — Блин, я не знаю. Прикажу им развеяться — раздраженно ответил он. — Думаешь, выйдет? — усомнился я. — Пошли, поможешь мне — он отстегнул ремень безопасности и быстро выскочил из машины.
Гости приехали к половине десятого.
Саул приехал на незаметной серенькой «Субару», Вика — на «Порше» цвета яичного желтка. Оба, выйдя из машин, немедленно нацепили солнечные очки, хотя на улице было совсем темно. Мы с Костиком наблюдали за ними из окна.
На столе к их приходу стояла одинокая бутылка водки, в холодильнике стыл Спрайт и дольки лайма.
— На четверых одна бутылка? — пытался я достучаться до Бадхена — ну ты и еврей! — Я их не за тем звал — мрачно сказал он. — Ну и зря. Если они наклюкаются, будет куда легче их застать врасплох. А так только разозлишь всех. — Отстань. В дверь постучали, и я, преисполненный дурных предчувствий, пошел открывать.
Саул по-джентльменски пропустил Вику вперед, и она, атаковав Костика, смачно расцеловала его в обе щеки.
— Кооостик, ты так похудел! Жена не кормит? — Я не женат — засмеялся тот — а что, есть кто-то на примете? Сосватаешь? Глаза Вики сверкнули. — Кем работаешь? Чем занимаешься? — Бомжую. Дома торчу, а Жека вкалывает — откровенно сказал Бадхен. Вика сразу поскучнела. — А, ясно. А Женя чем занимается? — Пожарным работает, деньгу зашибает. И тоже неженат, кстати. — Он тааак вытянулся со школы! Просто секс-символ стал какой-то! — прощебетала Вика, вновь оживляясь. — Привет, мужики — Саул сунул широкую ладонь Бадхену и мне поочередно — ну что, филиал встречи одноклассников можно считать открытым?
Водка и спрайт полились в стаканы, мы чокнулись и выпили.
— Видел тебя у Одетты — сказал я Вике — странно, что ты сегодня без своего аксессуара. — Ты о Саги? — сказала она — он дома остался. Не буду же я его таскать по тусовкам. Еще испортят мне его. Или сбежит. — Я тоже подумывал завести себе такое — отозвался Саул — но пиар-команда отсоветовала. Говорят, слишком нестабильный тренд, да и на внешней политике может плохо отразиться. США могут и не одобрить — пропаганда рабства, тыры-пыры. — А тебе не плевать? — беззаботно сказала Вика, отпивая из стакана — премьером ведь все равно не станешь. — С чего ты взяла? — набычился Саул. — Потому что хоть все мертвые души скупи вплоть до исхода из Египта, но премьером все равно будет Биби — и она рассмеялась, довольная своей шуткой.
Дальше пошел ожесточенный диалог о местной политике. Костик, как и я, отмалчивался, лишь подливая остальным двум попеременно то водку, то спрайт.
— Послушай, Саля — говорила Вика, осушая третий стакан — пойми, ты в политике новенький. Кто о тебе слышал год назад? Никто, блин! Тебе надо выделиться, понимаешь? Придумать себе фишку. Если у тебя ее нет — даже одного мандата не наберешь, понимаешь? — Понимаю, что ты в политике ни хрена не сечешь — невозмутимо отвечал он. — Зато я секу в общественном мнении, Саля! Я меценатка и филантропка, и поверь мне, знаю, о чем говорю — тебе позарез нужна фишка. Могу одолжить тебе… нет, Саги не буду — еще гомиком прослывешь. Красивую девушку тебе надо, вот что. И срочно менять стиль, потому что сейчас ты выглядишь, как мечта антисемита. Даже тут таких не любят. Найми себе нового менеджера по имиджу. А лучше — новую менеджерку.
Я постарался не морщиться от феминитивов и подлил Саулу еще водки.
Парочка продолжала спорить, я старался не зевать от скуки.
— Пошли отсюда — вдруг дернул меня за руку Костик, и я безропотно пошел вслед за ним. Нашего ухода они, кажется, вовсе не заметили.
Возле «фрозен йогурта» Бадхен остановился и запрокинул голову вверх. Несмотря на то, что было еще тепло, окна женькиной квартиры были наглухо закрыты.
— Ну и каков план? — спросил я — оставил их наедине, чтобы они друг друга или прибили, или затрахали до смерти? — План в том, что Саул, когда нервничает, закуривает сигарету. Еще со школы… — он осекся, и я ухмыльнулся: — Со школы, в которой мы никогда не учи…
Стекла третьего этажа внезапно словно взорвались изнутри, и из них выплеснулся огромный синеватый язык пламени.
Жуткий взрыв потряс все здание.
— Вызывай пожарных — сказал Бадхен спокойно — С двумя уже покончено.
Несмотря на то, что полыхнуло неслабо, погибших, не считая Вики и Саула, было всего двое. Остальные были раненые и обожженные разной степени тяжести.
Прибывший в числе спасательной команды Женя в черно-желтом комбинезоне мелькал в отблесках мигалок и пламени, вытаскивая одних за другим женщин, детей, стариков. Вечером все находились дома, поэтому почти из всех смежных с нашей квартир выносили, выводили и выталкивали потрясенных и плачущих людей.
— Он не боится, что до его коллег рано или поздно допрет, что он несгораемый? — сказал я, когда Финкельштейн выволок очередного погорельца. — Никто не заметит — пожал плечами Костик.
— Зачем ты его квартиру сжег? Неужели нельзя было…
-Это не его квартира — прервал меня Костик — просто снял какое-то жилье на вечер через Airbnb. — А мне зачем соврал? — возмутился я. — Если бы не соврал, ты бы точно заподозрил что-то масштабное, и попытался меня остановить. Не хотел рисковать операцией.
Попытался ли бы я остановить Костика, если бы знал, что будут невинные жертвы, подумал я.