Глава 3
Видимость жизни
Братья Урза и Мишра отбрасывали длинные тени. Мы во многом до сих пор живем в их тени.
Их война переделала мир и втянула Терисиар в целую эпоху, которая достигла своего апогея во время Ледникового Периода. Когда в своей последней битве они разрушили Аргот, то окутали мир облаками. Они вызвали лед. Они сбросили мир с орбиты. Они откололи нашу вселенную от бóльшей вселенной.
Их судьбы и наказания за это деяние сильно отличаются в зависимости от того, кто рассказывает легенду. Один брат или оба погибли от взрыва, положившего конец войне. Один или оба были захвачены фирексийцами, машинами-демонами из другого измерения, и пленены в центре их сложного ада, являвшегося их домом. Один или оба вышли за пределы и стали мироходцами, богоподобными фигурами, которые по своей прихоти могут перемещаться между мирами, и столь же возвышаются над смертными, насколько те возвышаются над животными.
Тем не менее, Урза и Мишра, если и были мироходцами, были не единственными подобными силами, ступавшими по замерзающей земле Терисиара. За тысячелетие, приведшее к Ледниковому Периоду, возникло множество подобных сил. Жестокий Твеш Сат и безжалостная Фрейалис, Безумный Лешрак и непостижимая Марит Лейдж. Они были мироходцами и правили, словно капризные боги, до окончания Ледникового Периода и излечения Осколка. Эпоха Льда было их временем, и лишь храбрейшие из безрассудных переходили им дорогу.
Эти великие мироходцы в Ледниковый Период отбрасывали более глубокие тени, чем Братья. Все дело было в том, что Братья ушли, а эти мироходцы процветали, плели интриги и сражались на Терисиаре.
В итоге, подумал Джодах, а какой у него, собственно, был выбор? Позже он скажет себе, что согласился не просто для того, чтобы спастись, но и чтобы найти выход из этого положения. Что согласился, дабы не дать Лим-Дулу возможность снова и снова вызывать его. И, больше всего, сказал он себе, он согласился, чтобы освободиться от покровительственного отношения некроманта. Лим-Дул казался чрезвычайно заинтересованным в том, чтобы Джодах понял каждый шаг, предполагая, что Джодах ничего не знал и остро нуждался в лекции.
Джодах ненавидел лекции даже в те времена, когда был жив. В этом он был совершенно уверен. Чем быстрее он согласится, тем быстрее ему разрешат браться за нужные дела.
Джодах быстро обнаружил, почему из магического забытья вызвали именно его. Суматошная активность, которой он был свидетелем в архиве Лим-Дула, граничила с откровенным хаосом. Ученые занимались сходными направлениями исследований и часто вцеплялись в ненужные им тома лишь затем, чтобы не давать их другим. Ученые мужи пререкались по поводу нужных текстов и никогда не ставили их обратно на полки. Кулачные поединки, наряду с откровенным воровством, были нередки. Доклады, когда их писали, были раздражающе неполными, плохо написанными и часто полностью выдуманными.
Лим-Дулу нужен был кто-нибудь, кто мог навести порядок в этом столпотворении в хранилищах, кто-то, кто мог иметь дело со ссорящимися учеными и писцами, организовать их разрозненные записи и направлять их активность. Некромант вернул Джодаха из забытья очевидно надеясь на то, что призрак архимага сможет управлять сумасшедшим домом из иллюзорных ученых.
К удивлению Джодаха он охотно и хорошо руководил им. Каковы бы в действительности не были скрытые воспоминания о его взрослой жизни, он обладал талантом координировать, организовывать, делегировать полномочия и руководить. По фрагментам воспоминаний он понимал, что склонялся к чему-то подобному – он мог лишь предполагать, что этот талант он приобрел, когда был Вечным Архимагом Города Теней.
Да, чтобы заставить вызванных, созданных магом ученых действовать как коллектив, а не куча интеллектуальных индивидуумов, нужен был талант. Этого ученого нужно направить заниматься отдельной группой книг. Ту переписчицу воодушевят, чтобы она поделилась своей работой. Третьего посадить объяснять теорию магии четвертому, который старше их всех, но не делится своими знаниями из страха перед церковной инквизицией.
Единственное, что удивило Джодаха – почему он так легко занялся этим. В любом случае, его врожденные способности служили поддержкой для его собственного существования или его отсутствия.