Холод несколько прояснил его мозги. Он моргнул и очистил свой разум от мусора, от сонной путаницы и холодного онемения. Несмотря на свою неприязнь к холоду, Джодах подумал о горах, высоких и величественных, несущих на своих вершинах снеговые шапки, словно короны. Он подумал о горах и той силе, что скрыта в них.
Сила медленно приходила к нему, как будто сама магия замерзла. Она, словно густой сироп, сливалась в тусклый красноватый шар в глубине его разума, медленно становясь все ярче и ярче, и, в конце концов, засияла словно огонь, который Джодах хотел чувствовать в сердце.
Только когда мысленное изображение шара в мозгу Джодаха стало ярко красным, он провел рукой над гаснущими угольками и пробормотал несколько древних слов. Угли сразу же вспыхнули, остатки почерневшего дерева загорелись так, словно их макнули в ворвань. Пламя с бело-синим отливом побежало по несгоревшим бревнам, превращая остатки огня в новый костер.
Джодах дотянулся до кучи дров и вытащил два длинных полена. Он положил их в огонь крест-накрест, и они тут же занялись. Оказавшись возле языков ревущего пламени, Джодах плотно завернулся в одеяло и потер замерзшие руки.
И после всех этих лет, отметил он, он все еще ненавидел холод.
Джодах массировал заледеневшие руки до тех пор, пока к ним не вернулось какое-то подобие чувствительности, и лишь после этого остановился, чтобы осмотреться вокруг. Он был в маленькой комнате с плотно закрытыми ставнями, обычным матрасом, горящим теперь очагом и маленьким письменным столом под древним зеркалом. В отчаянной попытке сделать комнату уютной, в хрустальную вазу с ледяной водой кто-то поставил несколько желтых цветков.
Он не узнал вокруг себя ничего. Он никогда раньше не видел эту комнату.
Джодах потер виски и попытался подумать. Несомненно, он бывал здесь раньше. Холод лишь замедлил его мысли, аналогично тому, как он замедлил его воспламеняющую магию. Он был в …
Он не мог вспомнить.
Он пришел сюда для …
Ничего.
Он пришел сюда из …
Опять ничего. Все выглядело так, словно в его разуме проделали огромную дыру.
По его спине поползли мурашки. Он был кем-то заколдован, заболел или был взят в плен? Может, он сошел с ума?
Джодах отошел от очага, забытое одеяло упало. Он спал в тяжелой шерстяной ночной сорочке и столь же тяжелых штанах, которые едва защищали от холода. Джодах прошел к единственной двери из комнаты и взялся за холодную, белую ручку. Заперто.
Почти автоматически он поднял руку, вытянув два пальца, его разум обратился к далеким сельским землям его юности. Он мог легко вызвать тонкий силовой клинок, достаточно послушный, чтобы обернуться вокруг засова замка и выдернуть его. Это было для него обычным делом, практически второй натурой, как зажигание огня.
Вдруг он остановился. Замок показался ему странным, украшенным и сделанным из серебристо-серого материала. Металл был ему одновременно знакомым и незнакомым, но, тем не менее, вызывал неприятные ощущения. Посмотрев на дверную коробку, Джодах заметил, что на ней были вырезаны многочисленные руны. Некоторые были до боли знакомыми, другие – чужими, но Джодах был уверен в том, что по своей природе все они – магические.
Джодах повернулся к окну. Судя по пропускаемому внутрь свету, за ним вполне могла оказаться стена. Оно было закрыто парой крепких ставней, щели между ними и рамой были заткнуты толстым войлоком. Две половины ставней были скреплены толстым штырем. Никаких рун и странного металла.
Джодах вытащил штырь и открыл левый ставень. Он тут же ощутил, как в комнату ворвался холодный воздух – заткнутый войлоком щит предназначался для того, чтобы не пропускать ветер. Вместе с холодным воздухом внутрь попало и немного света. Окно представляло собой мозаику из круглых стекол, похожих на бутылочные донышки, скрепленных между собой известью. Джодах не мог ничего видеть сквозь грубо обработанное стекло, но проходивший сквозь него свет казался слишком белым и ярким, чтобы быть естественным.
Мозаичное окно занимало весь проем. Не было признаков отверстий или швов – оно было вмонтировано в стену. На оконном переплете виднелись руны.
Маг вздрогнул, закрыл ставень, вставив штырь на место, и, стуча зубами, вернулся назад к теплу. Судя по ощущениям, сейчас была зима, или он находился высоко в горах. Как он сюда попал? Что последнее он мог вспомнить?