— Не могу разобраться в этикетках, — пожаловался он и откашлялся в кулак, — я понимаю, что здесь написано, но все эти лекарства мне не знакомы. Вряд ли тут можно найти хоть одного провизора. Может, вы что-нибудь посоветуете?
Линн слушала его речь с трепетным полудетским восторгом. Это особое низкое звучание мужского голоса! Она убрала за уши пряди мокрых волос, провела рукой по шее и поняла, что испытывает то самое основательно забытое чувство. Тоскливый зов плоти, сравнимый с зависимостью от наркотика. Линн поспешила одернуть себя. Нет, так не годится! Сейчас нужно думать мозгами, а не… другим местом. Женщины в Резервации многому ее научили. Пусть они не знали, что такое температурная инверсия, но в некоторых житейских вопросах они были гораздо мудрее.
Линн сунула здоровую руку в карман брюк, продолжая завороженно смотреть на пришельца. И не могла оторваться. Стимуляторы создали в голове что-то вроде разноцветного облака. Тело стало невесомым как кукла из папье-маше. Казалось, она легко может подпрыгнуть до потолка. Линн знала, что это ложное впечатление и потом за него придется дорого заплатить. Но ей было плевать.
Вот он перед ней. Живой. Настоящий. Источник греха, погибель души. Но у него есть то, без чего сама жизнь невозможна. Страшилка для одних и спасательный круг для других. Во всем ли он похож на Жара или ее ожидает сюрприз? Если бы не двойная доза лекарств, она бы сейчас лежала пластом и стонала от боли, а так…
«Во имя Рождения! Почему бы ему просто не отвернуться!»
Мужчина продолжал внимательно смотреть на нее. Их взгляды соприкасались, проникали друг в друга и рождали нечто новое.
— Мы так и будем разглядывать друг друга? — Алексей выдавил из себя улыбку, как последние крохи зубной пасты выдавливают из тюбика, сворачивая его в рулон. Ему приходилось держать себя в постоянном напряжении, чтобы сохранить ясность мысли и не свалиться без чувств.
— Мне нужно обработать рану. Заражение крови довольно мрачная штука.
Женщина сдвинулась с места, присела рядом на корточки, достала из контейнера стеклянный флакон с какой-то густой желтой микстурой. Алексей пытался сосредоточиться на бутылке с лекарством, но взгляд все время соскальзывал в сторону.
Промокшая майка цвета хаки облепила ее как вторая кожа, подчеркивая спортивную талию и идеальную округлость груди. Длинные изящные пальцы с коротко подстриженными ногтями. Тыльная сторона ладони отмечена старым шрамом. На забинтованной левой руке не хватает мизинца. Костяшки сбиты, как у боксера. На припухшей губе запекся кровавый струп. Похоже, жизнь успела ее потрепать. На гладком плече татуировка с крылатым конем и надписью: «SFGPMS» Наверняка какая-то военная символика Лицо из тех, что не назовешь совершенными, но достаточно привлекательное, чтобы обращать на себя внимание. Когда встречаешь такую женщину в метро или на улице, то невольно оборачиваешься, чтобы проводить ее глазами.
— Вот. — Она слегка взболтнула бутылку. — Универсальное средство для заживления и дезинфекции. Протри рану и перевяжи.
На этикетке написано: «МИТРАНТ» и еще какие-то буквы и цифры. Знакомый латинский алфавит и обычные арабские цифры. Здесь, на Богом забытой экзопланете. Все равно что обнаружить банку «колы» на дне лунного кратера.
Алексей перетянул руку жгутом, взял у нее лекарство и оторвал кусок ваты. Он размотал слипшуюся от крови футболку, плеснул на вату немного жидкости из бутылки, закусил футболку зубами, чтобы не заорать, и начал тщательно протирать рану. Микстура жгла обнаженные ткани, превращаясь в белую пену, как с перекись водорода.
— Это уберет боль и приведет тебя в норму. — Она протянула ему одноразовый шприц и две ампулы. Алексей сделал себе укол прямо сквозь рубашку, отшвырнул испорченную футболку в сторону.
— Что это все-таки за место? — Он обмотал предплечье эластичным бинтом, закрепил конец чуть выше локтя и ослабил жгут.
— Станция технического обеспечения Кор-Эйленд, — Голос женщины прозвучал с холодной чеканностью полевого устава, но ее выдавал безошибочный язык тела, одинаковый в любом уголке Вселенной.
— Меня зовут... — он осекся. «Теперь ты не Алексей — ты Килар, Странник!» Тот сон на пляже все-таки оказался пророческим. Алексей Гранецкий погиб в автомобильной аварии, и его место занял другой человек.
— Я Килар, а как зовут тебя? — Новое имя звучало по-особенному. От него веяло запахом легенды и книжной романтикой. Это имя нравилось ему.