Наши глаза встретились, На ее губах мелькнула напряженная, кривая улыбка. Опустила голову, правой рукой из зажатой в левой руке колоды взяла карту, открыла ее и отложила в стопку несыгранных карт под разложенным пасьянсом. Затем спокойно, не торопясь, вытянула из колоды следующую карту. Рука дрожит не больше, чем каменный пирс на легком ветерке.
Я пересек комнату, вышел, бесшумно прикрыл за собой дверь, зашагал по коридору, спустился по лестнице, пошел по более узкому коридору нижнего этажа, миновал солярий, комнату Мерл и вошел в мрачную, нежилую гостиную, где всякий раз чувствовал себя набальзамированным трупом.
Балконная дверь приоткрылась, и появился Лесли Мердок. Замер, уставившись на меня.
33
Широкие брюки измяты, волосы взъерошены… Нелепые, рыжеватые усики. Ввалившиеся глаза.
Стоит, теребит в руках длинный черный мундштук, неприязненно косится на меня и не испытывает ни малейшего желания общаться.
— Добрый вечер, — холодно произнес он. — Уходите?
— Еще нет. Хочу поговорить с вами.
— Нам не о чем говорить. И вообще, я устал от разговоров.
— Так уж и не о чем? А о Венниере?
— Венниер? Я плохо знаю его. Видел пару раз. По-моему, малоприятный тип.
— Знаете вы его, положим, не так уж плохо.
Мердок прошел в комнату, сел в одно из допотопных кресел, подался вперед и, уперев подбородок левой рукой, уставился в пол.
— Ладно, — устало сказал он. — Валяйте. Воображаю, как вы блеснете. Беспощадная логика, тонкая интуиция и прочный бред. Прямо как сыщик в детективном романе.
— Вот именно. Обстоятельный допрос свидетелей, тщательное сличение показаний, смутные догадки, тонкий анализ мотивов и поступков действующих лиц, которые в минуту прозрения предстают перед читателями — да и перед самим сыщиком — в совершенно ином свете, и, наконец, сокрушительный удар по тому, кого подозревали меньше всего.
Мердок поднял глаза и слабо улыбнулся.
— После чего обвиняемый, — подхватил он, — бледнеет как полотно, облизывает пересохшие губы и выхватывает пистолет из правого уха.
Я сел рядом с ним на стул и достал сигарету.
— Совершенно верно. Надо бы нам как-нибудь разыграть эту сценку. Кстати, у вас есть пистолет?
— С собой нет. А вообще есть. Вы же знаете.
— Вы взяли его вчера вечером, когда ездили к Венниеру?
Он пожал плечами и осклабился:
— Разве я вчера вечером был у Венниера?
— Думаю, да. Дедуктивный метод. Вы курите сигареты «Бенсон энд Хеджес». От них остается стойкий, нерассыпающийся пепел. Судя по серым комочкам в пепельнице Венниера, было выкурено не меньше двух таких сигарет. Но окурков я не нашел. Ведь вы пользуетесь мундштуком, а окурок в мундштуке выглядит по-другому. Поэтому окурки вы уничтожили. Ну как, нравится?
— Нет. — Голос тихий. Опять уставился в пол.
— Вот вам пример дедуктивного метода. Плохой пример. Ведь окурков могло и не быть, а если они были и их уничтожили, то не потому ли, что на них остались следы помады? Такой, по которой, по крайней мере, можно определить цвет волос курившей. А у вашей жены есть странная привычка выбрасывать окурки в мусорную корзину.
— Не путайте сюда Линду, — сухо сказал он.
— Ваша мать по-прежнему уверена, что дублон взяла Линда, а вы, чтобы выгородить ее, выдумали историю про Алекса Морни.
— Повторяю, не путайте сюда Линду. — Мердок застучал мундштуком по зубам. Быстро и звонко, словно телеграфным ключом.
— Не буду. Но вашей истории я не поверил совсем до другой причине. Вот, полюбуйтесь. — Я достал дублон и протянул ему на ладони монету.
Он тупо посмотрел на нее. Рот опустился.
— Сегодня утром, когда вы излагали свою версию, монета находилась в сейфе ломбарда на бульваре Санта-Моника. Ее прислал мне некий Джордж Филлипс, великий, хотя и не признанный, сыщик. Простодушный парень, он дал втянуть себя в темное дело, так как сидел без работы и неважно разбирался в людях. Плотный блондин в коричневом костюме, темных очках и смешной шляпе. Разъезжал в новеньком «понтиаке» песочного цвета. Вы могли увидеть его вчера утром в коридоре, у двери в мою контору. Он следил за мной, а до меня, возможно, и за вами.
— За мной?! — Мердок сделал вид, что искренне удивился.
Я закурил и бросил спичку в нефритовую пепельницу, у которой был такой вид, словно ее первый раз используют по назначению.
— Я же сказал «возможно». Точно не знаю. Может, он просто следил за вашим домом. Здесь он меня и приметил, по дороге к вам никто за мной вроде бы не следил. — Я по прежнему держал монету в руке. Как бы невзначай подбросил ее на ладони, перевернул, убедился, что инициалы Э. Б. выбиты на левом крыле, и убрал дублон в карман. — Ну а за домом он мог следить хотя бы потому, что ему поручили продать редкую монету старому перекупщику Морнингстару. Морнингстар, как видно, сразу же заподозрил, откуда взялась такая монета, и сказал или намекнул Филлипсу, что монета краденая. Но на этот раз он ошибся. Если ваш дублон действительно сейчас спрятан наверху, в сейфе, значит, монета, которую Филлипс должен был продать, была не краденой. А поддельной.