Выбрать главу

— Я рад видеть вас, люди, — произнесло звучное контральто, и все почувствовали, что их охватывает сладостное оцепенение.

Это прекрасное лицо, эти глаза, эта грациозная алая фигура, укутанная, как плащом, огромными крыльями, а главное, этот голос таили в себе что-то ужасно-волнующее и неотвратимо притягательное. Пивной Бочонок вдруг почувствовал, что у него пропало всякое желание нажать на клавишу отбоя, и опустил протянутую руку.

— Вам лучше остановиться и не вводить меня в искушение насладиться тем, что вы называете фугой боли.

Люди почувствовали, как их сердца заполнил ужас, но это был сладкий ужас. Существо, смотревшее на них, обладало способностью делать сладостным и предвкушение мучений, и даже сами мучения. Капитан, у которого от напряжения со лба градом катился пот, сумел произнести онемевшими губами:

— Сначала поймай…

Существо мелодично рассмеялось:

— Сейчас это будет просто. Я удивляюсь вам, люди, почему вы не хотите покориться разуму. Разве вы не понимаете, что мы обречены властвовать над вами? — Оно обвело всех ласковым взглядом. — Не думайте, что мы не признаем ваших достоинств. Вы, покорясь нам, тем не менее тоже будете властвовать над тысячами разных видов и рас. Это неизбежно. Вы выше их, но мы — мы выше вас.

Кардинал с трудом оторвал руки от консоли, на которую он оперся, чтобы не упасть, и уцепился руками за крест. Стало немного легче, а может, он просто обманывал себя.

— Вы не смеете претендовать на господство. Никогда род человеческий не согласится на это.

— Разве? — Существо снова рассмеялось. — Вы сами не подозреваете, НАСКОЛЬКО вы готовы принять наше господство. Даже в рамках своего вида вы вечно ставили одних над другими, причем, как правило, те, кого вы возвышали, в конце концов оказывались полными ничтожествами. А если им удавалась хотя бы часть того, что они обещали, вы почитали их как Великих. — И после паузы оно произнесло так, что людей охватила дрожь: — Нам же ВСЕГДА удается то, что мы обещаем. Подумайте, разве вам не нужны ТАКИЕ правители?

— Вы — чужие, — едва разлепляя губы, прорычал Толстый Ансельм.

Существо удивленно вскинуло руки, и жест этот был столь грациозен, что у людей слезы навернулись на глаза.

— Невероятно! И это говорят люди! Те, кто даже среди своего вида умудрились расколоться на множество чуждых религий и рас, более того, раздробить религии на секты, а расы — на нации.

— Это было раньше! Сейчас мы едины!

— Ложь. Разве сейчас в ваших языках нет таких слов, как «черномазый», «узкоглазый», «гяур», «еретик», «чурка». — Существо неодобрительно покачало головой. — И разве ваша миссия не является тайной от иных ваших сообществ, которые вы зовете государствами? — В голосе его проскользнули ироничные нотки. — Или я не прав?

Дон Киор покачнулся и чуть не упал, в последний момент уперевшись ладонью в грудь Счастливчика. Под пальцами оказался маленький серебряный крестик, и в то же мгновение он почувствовал, что оцепенение отпустило. Резко выбросив руку, Пивной Бочонок ударил ладонью по клавише отбоя. Экран погас. Кто обессилено рухнул в кресло, кто прислонился к стене, кто — к консоли, а кто просто растянулся на полу. Сивый Ус произнес слабым голосом:

— Чума на вашу голову, святой отец. Алый князь нас чуть было не заворожил.

Дон Диас разъяренно повернулся к кардиналу:

— Вот что, Ваше Преосвященство, если я еще раз увижу вас на…

В это мгновение корабль вздрогнул, да так, что если бы они уже не успели принять более устойчивое положение, то их неминуемо скинуло бы на пол. Капитан подпрыгнул и заорал:

— Какого… — Тут он осекся, не рискнув помянуть князя тьмы так близко от тех, кого считал его ближайшими прислужниками, но остальное выпалил без запинки: — Счастливчик, ты чего, богом ушибленный? Почему экраны не на полной мощности?

— Я нормальный! — огрызнулся Ив. — Просто не хочу сразу открывать этой краснозадой твари все наши козыри. На такой дистанции достаточно трети. А треть нашей мощности как раз соответствует защитным полям корвета.

Капитан выпустил воздух сквозь стиснутые зубы, но промолчал. Дон Ансельм напряженно разглядывал медленно приближающийся корабль. Упрямый Бычок повернулся к нему:

— Ну что, адмирал, как вы оцениваете наши шансы? Толстый Ансельм несколько мгновений молчал, а потом выразился коротко и энергично:

— Дерьмо! Знать бы, что позволяет ему столь шустро бегать, — добавил он, покачав головой. Капитан сумрачно кивнул:

— Что ж, остается только подороже продать свою жизнь и надеяться, что Вечный это заметит.

Дон Киор наклонился и хлопнул капитана по плечу:

— Послушай, Упрямый Бычок, есть одна идея. Как-то, было дело, увязался я за Тупым Дроном, и нас очень похоже прижали краснозадые. — Он помедлил. — Я не знаю характеристик этой системы, но там нам повезло. — Пивной Бочонок наклонился над кон — солью и вывел на экран какую-то информацию, потом задумчиво пробормотал: — Клянусь святым Эльмом, все-таки зря Тупому Дрону дали такое прозвище.

Все повернулись к нему, а он, как будто не замечая этого, что-то напряженно разглядывал на обзорном экране.

— Да говори же, старая пивная бочка! — не выдержал дон Диас.

Дон Киор куснул ус и отвернулся от экрана:

— Алые князья всегда выбирали для размещения мантикор системы с мощным астероидным поясом.

— Бог мой! — первым понял адмирал. — Ну конечно, они не смогут преследовать нас в астероидном поясе. У них масса намного больше, и потери на компенсацию инерции при маневрах будут слишком высоки, чтобы они могли сохранять нашу скорость.

— А что им стоит нагнать нас, после того как мы выйдем из пояса астероидов? — робко подал голос кардинал Дэзире.

Но команда уже лихорадочно работала, разворачивая корабль в сторону скопления масс. Кардинал, не дождавшись ответа на свой вопрос, тронул за плечо адмирала:

— Скажите, а что им…

Тот отмахнулся:

— Над этим будем думать после. Сейчас главное — не упустить этот шанс.

Корвет снова ощутимо тряхнуло. Капитан восторженно выставил кукиш в сторону экрана, на котором как будто еще оставались следы пугающе прекрасного лица, и заорал:

— Что, съел?

Через два часа они вошли в пояс астероидов.

Уже десять дней корабль шел внутри пояса. Трижды капитан предпринимал попытки вырваться, но всякий раз позади возникал черный, похожий на скорпиона корабль и приходилось поспешно возвращаться обратно. Последний раз они ушли слишком далеко и едва успели вернуться. На корабле царило уныние. Благородные доны толпами вваливались в каюту кардинала и просили его помолиться мощам святой Дагмар. Все жаждали чуда, но оно никак не приходило. Дон Диас ходил мрачнее тучи. Хотя в кладовых корабля еще имелись некоторые запасы пищи, но его раздражала пустая трата денег. Как и любой капитан, не брезговавший пиратством, он считал, что нечего кормить дармоедов; его принципом было: короткий налет и обратно, а в порту команда ест по кабакам за свой счет. И вот теперь неприкосновенный запас, который он погрузил скрепя сердце, вдруг оказался слишком мал: можно было рассчитывать не более чем на две недели отсрочки. Наконец капитан объявил Большой круг. Как и в прошлый раз, местом сбора стала орудийная палуба. Упрямый Бычок и Толстый Ансельм подошли к самому парапету галереи, а кардинал Дэзире затаился за их спинами. Доны были сумрачны и спокойны. Адмирал окинул их тяжелым взглядом и, вздохнув, начал:

— Господа благородные доны, я должен вам сообщить… — Тут он помедлил и, махнув рукой, закончил: — То, что вам и так ясно. — Он обвел взглядом суровые лица донов, поджал губы и горько произнес: — Мы в дерьме.

Над орудийной палубой повисло тяжелое молчание Потом из передних рядов раздался голос Сивого Уса:

— Есть ли у нас шанс уйти? Вперед выступил капитан:

— Всем нет, но если мы пойдем на «отрубленную руку», то, возможно, кто-то спасется. Но и в этом случае шанс будет один из ста, а то и меньше.

Доны переглянулись. Что ж, «отрубленная рука» была достойным поводом для Большого круга. Некоторое время все молчали, потом дон Киор вздохнул и проговорил:

— Что ж, это будет не самая худшая смерть, и, клянусь святым Феофаном, Вечному она бы понравилась. — Он выбрался из толпы и, тяжело ступая, двинулся к дальней стене, бросив на ходу: — За мной, агнцы Божий.