– Кошмар!!!– вскрикнула я.
– Кошмар был потом. Я обернулся волком и без пары не смог существовать. Меня обернули через семнадцать лет, старики. И они объявили, что всех дочерей при рождении нужно убивать, а в жены брать человеческих женщин, способных родить оборотню потомство. Дамки. И ты тоже Дамка.
– И вы до сих пор… вы убиваете маленьких девочек?
– Нет. Благодаря той самой забаве, которая у своего мужа, Высшего, Лихо Нила Ильича выпросила отменить этот закон. Он отменил. И создал вакцину, что борется с болезнью. Оборотницы теперь спокойно живут и рожают волчат. Болезнь исчезла полностью, а вместе с ней и Дамки. Вас осталось совсем мало, почти нет.
– Какой хороший Лихо, – с облегчением выдохнула я. – Ты сказал он Высший.
– Когда оборотню исполняется сто лет, он становится Высшим, его форма наполовину человеческая наполовину звериная, появляется сила и разные способности. Зверь внутри получает право голоса, и начинает беседовать с человеком.
– Раздвоение личности.
– Оно самое. Тут главное, сдружиться со своим вторым я. Не все доживают до ста лет и единицы до трёхсот. После трёхсот волк становится Вечным и обязан уйти в лес жить навсегда, выходить иногда, как я.
– А сколько тебе лет?
– Пятьсот семнадцать.
– Гуру!!! Нефига себе!!!
– А то, – усмехнулся он. – Только вот столько столетний гложила меня тоска и одиночество, я за свою пару жизнь положу. За тебя, Чулочек.
Это приятное обещание.
– А выше Вечного есть кто?
– Тысяча лет, – тут же ответил оборотень. – Один есть такой. Он Альфа. Не просто альфа стаи или клана, он над всеми стоит и решает, что делать.
– Подожди, но если Лихо сам отменял закон…
– Короли вправе делать так, как считают нужным в отдельном временном отрезке, они живут среди людей, им виднее. Но если их решение неправильное, Альфа велит Вечным выйти и навести порядок. Но такое случается редко. Как в моём случае.
– А как становятся королями?
– Король самый старший или самый сильный волк, тут как получится.
Очень много информации, а вопросов стало ещё больше. Но я решила оставить это до лучших времён. Задумалась, всё раскладывая по полочкам. Судя по всему, выбора у меня не было, раз я Дамка из вымирающего вида. Я его пара, он бы не упустил и никогда не отпустит.
Очень напрягало, что моего мнения никто не спросил, с другой стороны мужчина просто обалденный выдался мне. Да ещё такая разница в возрасте, что мне можно вообще ни о чём не думать. К такому нужно привыкнуть, я очень самостоятельная особа.
Очнулась, когда Гурьян взял меня за руку. Успокаивающе гладил большим пальцем мою ладонь.
– Конфликт у нас с тобой будет. Серьёзный. Поэтому хочу сразу сказать тебе, учись мне доверять.
– Только в доверии дело? – мне казалось в этот момент, что это ерунда.
– Как ребёнок доверяет своему родителю. Вот такому ты должна научиться.
– Это сложно для взрослого человека.
– Знаю. Отсюда и пойдёт раздор. Но ты умница, моя девочка, – меня так только родители называли, поэтому я немного разомлела, а когда он поцеловал ладонь ещё и возбудилась. – Ты справишься с собой и не будешь мне препятствовать дело делать. И…, - он вырулил к моему подъезду и даже нашёл местечко, где оставить машину. – И мы не должны расставаться, потому что тебя захотят убить.
Я вздрогнула, по телу пробежал холодок. И отступать некуда. Теперь только вперёд, следом за Гурьяном. Попала я. Так и вспомнила, как кричал Антрацит: «Это его самка! Убейте её».
В подъезд мы вошли вдвоём. На стенах никаких надписей, что немного успокаивало и настораживало одновременно. За моей спиной стоял Гурьян. Спокойный, уравновешенный, хотя даже у меня появилось странное чувство, что происходит неприятность.
Я вошла в прихожую. Чужой запах почувствовала сразу. В квартире было не меньше десяти мужиков.
Дверь за нами с Гурьяном закрыли. Я увидела растрёпанную и перепуганную Иру и Юру, который на своей коляске ринулся ко мне и стал материться с яростным приказом меня не трогать. Его, несчастного калеку, сорвали с коляски и запихали в ванную. Туда же засунули кричащую Иру.
Вперёд вышел мой бывший работодатель, сам гендиректор пожаловал. В красивом модном пиджаке и джинсах.
–Здравствуй, Нинель Николаевна, – зло поздоровался он, окружённый своими бойцами. Его серо-голубые глаза зло прищурились на Гуру.
–Здравствуйте, Максим Ярославович, – тихо отозвалась я, надеясь исключительно на волка, что стоял за моей спиной.
11
Я не знаю, как так получилось. Почему я в это ввязалась. И ума не хватило запаниковать сразу, когда он меня в купе настойчиво портвейном угощал. Захотелось секса с нормальным, здоровым мужиком. Теперь этот мужик стоял седой холкой под потолком и сбивал мои люстры. Его серо-седая спина с взъерошенным стоящим вверх гребнем и сильным, мохнатым хвостом прикрыла меня от пуль. В меня стреляли за последние сутки много раз.
А почему бы Гуру не нанимать меня на опасную работу, не втягивать в неприятности? Пожила бы я ещё пару лет, не зная, что бывают оборотни, ничего бы страшного не произошло.
Ответ был на поверхности, Гуру без меня не может. И вопреки здравому смыслу, решил присвоить с последствиями. Он захотел, а я должна смириться. Как мило с его стороны предложить стать ребёнком. С детьми так не поступают! Никто не заставляет детей смотреть, как летают по квартире кишки врагов папика, как умоляют о пощаде и просят… именно меня просят остановить этот беспредел. А я не могу. Если сейчас встану между Белкиным и Гуру, затопчут.
Это не мой мир. Я его не хочу.
Умытая кровью, я с ужасом на лице пробралась к входной двери, и понадеявшись, что людям, то есть Юре и Ире ничего не сделают, выбралась в подъезд и со всех ног рванула к выходу. Почти сразу уткнулась носом в одного из представителей охранного предприятия «Волот».
–Нинель Николаевна, – меня придержал один, трое других направились в мою квартиру.
Получается, Гурьян знал, что так получится, или предвидел. Как у них этих долгожителей происходит видение будущего?
Он говорил о конфликте. Нам не избежать его.
–Пойдёмте в машину, – охранник сказал это неуверенно. Приказа уводить меня не было, а я согласия не давала. Поэтому так и остались стоять.
Прошла бабулька лет семидесяти, поздоровалась, оценив меня взглядом. Она вызовет полицию, я вся в крови испачкалась.
Вытащили в коридор моего гендиректора, провели мимо меня, а он так зыркнул, что озноб по коже. Будто это я виновата.
А я виновата! Похоже, я разорила его фирму, сама того не зная работала на своего самца.
Я этого Гуру не прощу. Это слишком серьёзная подстава.
В чёрных пакетах вытаскивали трупы волков. Собрали оружие. Я слышала, как кричала Ира. Их выпустили из ванной, теперь им уборки на месяц.
Об этом конфликте говорил Гурьян. Одно дело не осознавать, где сон, а где явь. Прибывать в опьянение и видеть, как оборотни враждуют, самой обернуться в волчицу. На утро так и не решить, что это было. Другое, трезво смотреть на то, что происходит.
Жизнь даётся лишь раз. Любая война это горе, и пусть даже дерутся животные, уничтожая друг друга, человеку… нормальному человеку этого не хочется.
Я же Максима Белкина так долга знала человеком, пусть достаточно строгим, но владелец такой крупной фирмы и не может быть другим. Его не убили, взяли в плен.