Всадник осторожно опустил Кару на смотровой стол.
— Что случилось? — Эйдолон натянул перчатки, и племенная татуировка, покрывавшая его руки от кончиков пальцев до плеч, начала светиться. Семинусы, редкая разновидность инкубов, обладали способностями, которые каким-то образом были связаны с рунами, вытатуированными на их руках. Арес лишь надеялся, что дара Эйдолона, каков бы он ни был, хватит на то, чтобы спасти Каре жизнь.
— Она умирает. — Эйдолон кивнул, проверяя дыхательные пути и дыхание девушки. Тем временем одна из оборотней — блондинка, которую, судя по бейджу, звали Владленой — считала Каре пульс, а вторая слушала сердце.
— Кара носит мой агимортус, и он убивает её. Её смерть сломает мою Печать.
Нахмурившись, Эйдолон поднял на него глаза.
— Но ведь ты говорил, что, когда умерла Син, Печать Мора не сломалась.
— Другой вид агимортуса, — Арес крепко держал Кару за руку. — И еще тебе следует знать, что она связана с цербером.
Эйдолон, потянувшийся было за ножницами, остановился:
— Интересно. И где этот цербер?
— Не знаю.
— Значит, его могли ранить? — Эйдолон снизу доверху разрезал блузку Кары посередине, и Ареса пронзила ужасная ревность. Все застыли на месте. Должно быть, он издал какой-то дикий вопль, потому что все уставились на него, словно он только что отгрыз рога Крестовой гадюке[108].
— Ой… извините. — Он опустил руки и сжал кулаки, надеясь, что это поможет не пустить их в дело. Однако это было странно; он никогда в жизни так не ревновал женщину.
— Обычно я не… просто… — Боже, а ещё он никогда в жизни не был заикающимся дураком.
— Всё нормально, — сухо ответил Эйдолон. — У нас тут частенько бывает такое — «а-ну-не-трожь-мою-жену».
— Она мне не жена. — Он, конечно, считает её своей, но это слово подразумевало постоянство. Которое ему и Каре не светит.
— Коне-ечно, — понимающе кивнул Эйдолон, но Арес очень быстро понял, что этот демон — настоящая язва. — Значит, ты всегда угрожаешь врачам поотрывать им головы и украсить ими свою каминную полку?
Он это сказал? О господи. Что ж, ему нужно привести мысли в порядок, и как можно быстрее.
— Просто делай то, что нужно.
Очень медленно Эйдолон развел в стороны полы блузки Кары, и Арес задохнулся от возмущения. Какая разница, врач этот парень или не врач. Он пялится на женщину Ареса. Его… жену. Дерьмо.
Он сосредоточился на том, чтобы поглаживать руку Кары большим пальцем и не перебить всех, кто находится в комнате. А когда Эйдолон снял с Кары брюки, стало еще хуже.
— У неё множество ссадин и кровоподтёков, — заметил Эйдолон, прощупывая живот девушки.
— Ага. — Голос Ареса прозвучал хрипло. Устало. — Она… её избили.
И, чёрт, вот чёрт, агимортус посветлел ещё больше и стал бледно-розовым, точно шрам от затянувшейся раны.
Эйдолон дотронулся пальцем до одного из синяков, и его татуировка ярко вспыхнула. Синяк уменьшился и посветлел, однако Эйдолон выругался.
— Синяк должен был полностью исчезнуть. — Он стянул перчатки. — Каких-либо серьёзных повреждений у неё как будто нет, но я вызову своего брата. Шейд сможет проверить работу ее внутренних органов.
Он накрыл Кару простыней.
— Я скоро вернусь.
Остальной персонал вышел из палаты вместе с врачом, оставив Ареса наедине с Карой. Он не отпускал её руку, не мог отпустить.
— Кара? Дорогая? Очнись.
Ресницы девушки дрогнули, но она не открыла глаза.
— Что случилось? — голос был слабым, едва различимым, и Аресу одновременно захотелось кричать от радости, что она очнулась, и вопить от отчаяния, что её голос звучит так ужасно.
— Ты упала в обморок. Мы в больнице. Кара, послушай. Прости, что я так себя повёл. Я не должен был уходить от тебя вот так. Я вёл себя как эгоист, а ты этого не заслужила.
Кара открыла глаза, и Арес понадеялся, что годы, проведённые в боях, не позволят ужасу проявиться на его лице. Её глаза ввалились и были воспалены, а прекрасный чистый цвет морской волны стал мутным и напоминающим скорее болото.
— Всё в порядке, — прошептала она. — Я видела Хэла. Он был в какой-то яме. Там была кровь, много крови. И… сражение.
— Ш-ш-ш, — Арес сжал её руку. — Мы освободим его. Тебе нужно отдохнуть. Поберечь силы.
Она хотела возразить; он это знал. Но тут вернулся Эйдолон в сопровождении демона в чёрной форме спасателя, так походившем на Эйдолона, что Арес тут же признал в нём его брата.
— Это Шейд, — представил его Эйдолон и кивнул, указав на Кару. — Можно, он осмотрит тебя?
Кара бросила взгляд на Ареса, очевидно, не зная, что ответить. Он не мог её винить. В человеческих больницах и без того было мало приятного, а эта, с её чёрными полами, серыми стенами, покрытыми неразборчиво нацарапанными кровью заклинаниями, и цепями, свисавшими с потолка, вызывала настоящую тревогу. И это не считая персонала, состоявшего из демонов, вампиров и оборотней.
— Всё нормально, Кара. Они хорошие парни.
По её успокоенному лицу он понял, что она полностью ему доверяет, и это понимание словно ударило его под дых.
— Тогда ладно. — Она робко улыбнулась Шейду. — Можно.
Шейд убрал назад свои тёмные волосы до плеч и мягко взял её запястье. Знаки на его правом предплечье засветились, и он сосредоточенно нахмурил брови. В течение нескольких секунд краски начали возвращаться на лицо Кары. Щёки порозовели, губы налились, даже глаза вновь стали такими же, как были. Когда Шейд отпустил её руку, она выглядела почти такой же здоровой, как тогда, когда Арес впервые её увидел.
— Как ты это сделал? — Голос Кары был полон удивления. Она изумленно рассматривала свои руки.
— Я умею улучшать работу тела. — Шейд встретил взгляд Ареса. — Если бы ты не принес её сюда, она умерла бы в течение часа.
Арес сглотнул. С большим трудом.
— А теперь?
— Пожалуй, нам лучше поговорить за дверью.
— Нет. — Кара переводила взгляд с одного на другого. — Речь о моей жизни, я имею право знать, что происходит.
Шейд пожал плечами.
— Тогда я скажу тебе: твои органы не работают так, как надо. Как если бы ты получила их от стапятидесятилетнего старика. Мне удалось заставить их вновь функционировать нормально, но силы как будто медленно покидают тебя. Я восполнил недостающее, но пробка треснула, и течь осталась.
— Сколько еще времени? — спросила она, и слава богу, потому что Аресу не хватило бы на это духу.
— Шесть часов. Плюс-минус час. — Шейд сунул руки в карманы. — Может быть, ещё час, если я повторю то, что только что сделал, но после этого…
После этого Кара умрёт, а Арес станет худшим кошмаром в мире.
— Мы не сдадимся, — возразил Эйдолон. — У нас лучший персонал и лучшие исследователи. Мы найдём выход. Нажми на кнопку вызова, если мы тебе понадобимся. — Они с Шейдом вышли, едва не столкнувшись в дверях с Лимос и Танатосом.
Лимос подождала, пока два демона не скроются и точно не смогут их слышать.
— У меня сообщение от Кинана. Подробностей никаких, но он уже на пути сюда. А Тан может отвести нас туда, где Мор собирает свои войска. Если мы найдём его, то, может быть, найдём и цербера.
Кара попыталась сесть.
— Мы должны ему помочь.
— Хорошая новость, — сказал Арес, точно хоть что-то из всего этого могло быть хорошим, — заключается в том, что силы, которые дал тебе Шейд, передадутся и Хэлу тоже. Ты дала ему немного времени.
Около стойки администратора сверкнул Хэррогейт, и из него вышел Кинан. В одной руке у него была розовая в оборках сумка с принтом, изображавшим плюшевых медвежат, а в другой — кожаный свёрток. Он подошёл к Аресу и сунул свёрток ему в руку.
108
Крестовая гадюка (Croix viper) — гигантские демоны-змеи с рогами. Обитают только в Шеоуле. На землю их могут взять с собой только другие демоны.