— Алло! — сердитым голосом проговорил журналист.
— Здравствуйте! — обрадовался Лешка. — С вами говорит Алексей Кубыкин из Нефтеярска!
— Чем обязан?
— Ничем. Вы меня помните?
— Нет.
— Я с буровой С-22! Вы у меня брали интервью!
— Я у многих брал интервью.
— Ну… Ну вы еще мне рассказывали, как в Африке наехали на верблюда!
— Я это многим рассказывал.
— Как же вам напомнить? Вы были веселый. Дали мне свою визитку. Вспоминаете?
— Что-то вспоминаю… Как вас зовут?
— Алексей Кубыкин!
— Кубынин?
— Нет. Кубыкин.
— Алексей?
— Точно.
— Что-то вспоминаю, — тянул время журналист, думая, как отвязаться от назойливого провинциала, не понимающего, что в командировке у него было время для общения, а сейчас нет, полно своих дел. — Привет, старик! Я тебя вспомнил! — переменил тон журналист, найдя выход из неудобного положения. — Но увидеться мы не сможем. У меня срочная работа. Завтра идет в набор. Просижу за ней до поздней ночи. «Ради нескольких строчек в газете!»
— Понимаю, — сказал Лешка. — Но я у вас много времени не отниму. Пять — десять минут. Очень нужно поговорить.
— Что у тебя? Нелады на стройке? Поссорился с начальством?
— Нет, я на буровой работаю. И начальник у меня хороший. Мне надо поговорить по личному вопросу.
— По личному? — испуганно переспросил журналист, решив, что парню негде ночевать и он остановится у него дома. — Пойми, дорогой, я бы с удовольствием увиделся, но не могу оторваться от работы, прервать ход мыслей. Пока пишется, надо работать. Прервешься, выйдешь из колеи — и делу конец. И не только в этом загвоздка. У меня сегодня ночует теща. А всего две комнаты. В одной теща с ребенком, в другой я с женой. Положить тебя некуда.
— Мне не надо. Я устроился, — сказал Лешка.
«Хитрый парень, — подумал журналист, — простачком прикидывается, а придет — начнутся тары-бары, проболтает до ночи, а наступит ночь — не выкидывать же его на улицу!»
— Вы меня слышите? — взволнованно спросил Лешка.
— Слышу, — сухо произнес журналист. — Но увидеться нам никак не удастся.
— Может, тогда завтра?
— Завтра мой материал пойдет в набор, придут гранки, завтра не будет даже минуты. Жаль, что не встретимся. Но если что нужно, какие трудности возникнут на строительстве, мы отреагируем, пошлем корреспондента. Не сомневайтесь. Поможем!
Зазвучали короткие гудки, но Лешка не положил трубку на рычаг, рассматривая ее, потертую, побитую, и ему показалось, что люди оттого так небрежно обращались с ней, что она поведала им немало горечи и неприятностей. А может, наоборот, сами были грубы и жестоки. В душе Лешки разрасталась обида, в памяти возникали встречи с Вощихиным, с Викой, ее мамой, на все это наслоился разговор с журналистом, и сердце сдавила тоска, как в минуты отчаяния на буровой, когда кажется, что судьба забросила тебя на край света и нету отсюда ни спасительного пути, ни даже тропинки надежды.
Сунув швейцару пятерку, Лешка проник в ресторан, где вчера был с Викой, увидел столик, за которым они сидели. Он был свободен, на нем лежала табличка «Заказан», и Лешка подумал, что, наверно, этот столик несчастливый и, зная это, официант специально не подпускает к нему посетителей, но почему тогда он не сделал этого вчера? «Вчера работал другой официант!» — решил Лешка. Он прошел через зал в буфет и сказал буфетчику: «Дайте что-нибудь!»
— В пальто не обслуживаем! — пренебрежительно ответил буфетчик, но не сразу, а через минуту.
Лешка снял пальто и повесил его на левую руку, правой доставая из кармана деньги.
— Вам еще? — спросил буфетчик, спустя минуту после того, как Лешка одним глотком опорожнил стакан.
— Хватит! — твердо сказал Лешка. — Разобраться надо!
— В чем? — вздрогнул буфетчик, моментально отреагировав на его слова.
— В жизни! — заключил Лешка, надевая пальто.
— Бывает, — спустя минуту, сам себе проговорил буфетчик, а Лешка в это время голосовал у выхода из ресторана, останавливая такси и другие машины.
Он держал в руке листочек с адресом приезжавшего к ним в Нефтеярск известного композитора, его московские координаты передал Лешке Тихонов на случай, если будет трудно найти Вощихина. Листочек, как белый флажок перемирия, трепетал в воздухе, а машины мчались мимо, как будто им был не нужен мир, и спешили туда, где сейчас разгорался бой.
Неожиданно рядом с Лешкой затормозил старенький обшарпанный «Запорожец», водитель приоткрыл дверцу и кивком головы пригласил сесть в машину. Лешка назвал водителю адрес и сказал: