ОУМ — тихий взрыв Исполненного светом,
Раскаты, всполохи и отзвуки
Вливаются обеспокоенным ответом
Уснувшей радости моей вселенной.
И волны светлых чувств,
Как море белоснежных лебедей,
В долинах жарких высей тает,
Где небо молнии светлей.
И вихри устремленных мыслей,
Как звоны серебристых стрел,
В безбрежной вечности запечатленное звучанье,
Где пламенеющий в рассвете огненном
Утерянный предел.
Затишье в синих переходах дня и ночи,
Отмеченное россыпями млечного пути,
Заплачет в сердце распахнувшейся души,
И в слезах зазвучат иные переливы,
Ещё не наполнявшие источников Земли.
И в этом неизведанном звучании есть миг,
Где можно быть всецело музыкой лучащейся души,
Чьи руки в этот миг коснутся вековой стены,
Стоящей между снами неба и земли.
Ночью, тихо вступая во владенья души,
Без грозы и без стонущих ветров,
Дух прозрачной лазури взял свою высоту,
Как вершины синеющих кедров.
В глыбах облачно-синей прохлады,
С мыслью тайных напевов, сокрытых сияньем,
Сердце вновь обретает Его одеянье
В серебристой надежде на спасителя Агни.
Предрассветное время — пробуждение жизни,
Предрассветное небо — пробуждение мысли.
Предрассвет — ожиданье всемирного чуда,
Обнимает всю землю свежесть раннего утра.
В души сеется семя восходящего Солнца:
Это вечное чувство — осознания Бога,
Это вечное чудо — пробуждения Солнца,
Это вечная мука — неизбежности рока.
Попытки настроить сознание, внимание и восприятие для наиболее полного объёма воспринимаемых пространств медитации:
бесконечность облачно-призрачных жизней,
Блуждая в средних высотах,
Я уповаю на ветер времени,
Но засыпаю в туманных потоках.
Я снам предаюсь — в них времени нету,
И небо в них твердь лишь земная,
А выси — огня обаянье
Мне радужный шлют привет.
Во снах я весь вихрь и прелесть тюльпанов.
Над горизонтом парящих желаний,
В луче вертикальных мыслей
Я множество огненных станов.
Неосторожным движением глаз
Мой сон открывает зовущие дали,
Он капли мечты проливает на травы
И травы в цветах воплощают экстаз.
Прохождение подготовки тонких тел перед огненным мировосприятием, требует предельного самоограничения и концентрации, в какой-то мере, я бы сказал, — затворничества. Тапас — энергия внутреннего огня, необходимая для трансформации тонких тел, вырабатывается посредством: либо целенаправленных действий, возгоняющих грубое в тонкое. Либо ограничивающих — замораживающих расход и утечку энергий по горизонтали, чтобы набрать критическую массу для качественного перехода в иное состояние. Например, плавание в ледяной воде, когда тебе действительно холодно, а не от того, что тебе жарко.
Раскрывай чувства жизни
В леденящей прохладе —
Только в ней оживают кристаллы сознанья.
В ней не могут родиться
Мысли тёплого быта.
Пролетают лишь волны
Того, что сокрыто.
Волны искренности света
В зеркалах души играют,
Как улыбки полыхают,
Пробуждая вихрь экстаза...
Туман погладил речку, не разбудив волны.
И речка просветлела вобрав в себя Луны.
Днём Солнцем напиталась, искрившись вся в лучах,
И зеркалом глубоким лилася в облаках.
Здесь радость всей вселенной в глубокой тишине.
В ней льётся пробужденье, сокрытое везде.
Куда уходят струны ночи в свете дня?
Как выглядит лазурь,
Где жизнь имеет солнце сердца и луна ума?
Что видит мгла ночная в сверкающих огнях?
В чьи руки свет свой отдаёт звезда
В расцвеченных лучами днях?
Чья линия, что отделяет ночь от дня?
И кто придумал, что в Одном есть небо и земля?
Тогда, куда уходят струны ночи в свете дня?
И как живут раздельно небо и земля?
Воды истинных чувств
В струнах тонкого мира —
Это жизни сердец
Молчаливая лира.
Семь хранителей ждут
Тех, кто ищет рассвета,
Но их чувства мертвы
Где росинка,
чтобы выразить
Радости Света?
Стесненный беспредельной высотой,
В огне ликующих начал, свою надежду я держу.
Я обречен жить глубиной.
Душа моей мечты, что я тебе о ней скажу?
Я только отдаю себя на волю всплеска
Бескрайних переливов света.
В моей надежде сотня стрел,
Ей крылья опаляет жажда солнечного ветра.
Поздней осенью небо безжалостно глубоко.
Тепло солнечного луча растворяется в бездонном колодце неба.
В бескрайней глубине сердца расходится тепло вести моей души,
Ведь я люблю глубину осеннего неба.
О, Солнце,
Когда ты на восходе силу набираешь,
В лучах твоих многоголосье птиц
Ты над просторами склоняешь
В твоём сиянье волей свыше слиты
Улыбки тысячи прекрасных лиц
Из нежных красок расцветающей Авроры.
В огне стремленья своего
Ты выливаешь зеркало златое,
Чтоб стать желаньем сердца моего.
Я мыслю небо,
Я небом становлюсь,
И небо обретает форму.
Но всё ж собой я остаюсь.
Я — ветвь, Я — ствол, Я — корень.
Врастая в твердь небес,
Себя я в небе узнаю,
Я радостью Твоей воскрес...
...Я мыслю сердце,
Я сердцем становлюсь,
И небо обретает Солнце.
Теперь я с сердцем остаюсь.
Я возвращаюсь с океаном золотого Солнца.
Я волна, движеньем быстрым
Открываю суть просторов,
Продвигаюсь вдоль восходов,
Не достигнув быстрым бегом.
Я ищу высокий берег
Скал удерживающих небо,
Чтобы выплеснуть движенье,
Хрусталём обрызгать небо.
Открытие поют просторы,
Деревья воспевают ветер,
И небо пьёт нектар лучистый
Из чаши Солнца — светлых недр.
Вбирают океаны звёзд
Циклоны с центром
В Абсолюте светозарных роз,
Где Души полные восторга.
Но свет земли
Лишь капли исполняет
Миров,
Где сверхсознанья свет.
Воплощенный центр жизни —
Хаос космоса пахтает,
Жемчуг пота низвергает
На поверхность океана.
Его цель — улыбкой молний
В мир томления нисходит.
Поднимая волны жизней,
В свой исток, взывая, входит.
Обнимая вечность действий,
Глаз незримый материнства —
Воплощенный центр жизни
Золотой спиралью вводит
В сплав безмолвного единства.
Иер — это то, что произойдёт в ваших умах и сердцах после того как созреет мыслеформа на почве прочитанных смыслов предыдущих рун. Восходящая мыслеформа раскроет путь к познанию второй половины футарка, потому как к этому моменту боги уже проснутся.
Я же благодарю Одина за возможность использовать рунические смыслы и символы на благо Русских Богов.