Мне бы еще хотелось иметь канал о звездах и планетах. «ТВ Космические влияния». Такие передачи, собственно, тоже состояли бы из карт, линий воздействий, полей действия разных планет. «Уважаемые зрители, над эклиптикой начинает всходить Марс, вечером он пересечет пояс влияния Плутона. Просьба оставить ваши автомобили в гаражах и на крытых стоянках, а также спрятать ножи, осторожно спускаться в погреб, а пока эта планета будет проходить через знак Рака, призываем избегать купания и изо всех сил бежать от семейных ссор», — так говорила бы худенькая, эфемерная телеведущая. Мы узнали бы, почему сейчас опоздали поезда, а почтальон увяз в снежном сугробе со своим «Фиатом-чинквеченто», и почему майонез не удался, а головная боль внезапно утихла сама, без таблетки, так же неожиданно, как и началась. Узнали бы о времени, когда можно начать красить волосы и на когда планировать брак.
Вечером я наблюдаю за Венерой, тщательно слежу за изменениями, происходящими с этой прекрасной Панной. Я люблю ее как Вечернюю Зарю, которая появляется словно ниоткуда, как по волшебству, и опускается вниз за Солнцем. Искра вечного света. Именно в Сумерках происходят самые интересные вещи, потому что тогда исчезают несущественные различия. Я могла бы жить в вечных Сумерках.
4. 999 смертей
Не ждите, что поверят вам,
Не веря собственным глазам.
Если б Солнце сомневалось,
Оно бы с неба не сияло.
Голову Косули я похоронила на следующий день на моем кладбище возле дома. Положила в ямку в земле почти все, что взяла из дома Большой Ступни. Пакет, на котором остались пятна крови, повесила на ветке сливы, как памятник. В него сразу нападал снег, а ночной мороз превратил его в лед. Я долго трудилась, чтобы выкопать такую яму в мерзлой каменистой земле. Слезы застывали на моих щеках.
На могиле, как обычно, положила камень. На моем кладбище уже немало подобных надгробий. Здесь лежали: некий старый Кот, чей истлевший труп я нашла в погребе, когда купила этот дом, и Кошка, полудикая, которая умерла после родов вместе со своими Малышами. Лис, которого убили лесорубы, убеждая, что он был бешеный, несколько Кротов и Косуля, которую прошлой зимой загрызли Собаки. Это лишь некоторые Животные. Тех, кого находила в лесу мертвыми, в ловушках Большой Ступни, я только переносила на другое место, чтобы ими по крайней мере кто-то поживился.
С моего маленького кладбища, расположенного на пологом склоне над прудом, было видно, наверное, все Плоскогорье. Я бы тоже хотела здесь лежать и отсюда заботиться обо всем, всегда.
Я старалась дважды в день обходить мои владения. Нужно все время следить за Люфтцугом, если уж я взяла это на себя. Ходила по очереди к каждому из домов, которыми занималась, и наконец еще и поднималась на горку, чтобы бросить взгляд на все наше Плоскогорье.
С этой перспективы было заметным то, чего не увидишь вблизи: следы на снегу фиксируют здесь каждое движение, ничто не могло от этого скрыться, снег старательно, будто летописец, записывал шаги Животных и людей, увековечивал немногочисленные отпечатки автомобильных шин. Я внимательно осматриваю наши крыши — не нависает ли где-то случайно снег, который может затем оборвать желоб, или, не дай Бог, задержаться у дымохода, застрять где-то и медленно таять, а вода будет затекать под черепицу внутрь. Присматривалась к окнам, целы ли стекла, ничего ли я не пропустила во время предыдущего посещения, не оставила ли гореть свет; осматриваю дворы, двери, ворота, сараи, поленницы.
Я была хранителем имущества моих соседей, пока сами они занимались зимней работой и развлекались в городе — я проводила здесь вместо них зиму, защищала их дома от холода и влаги и следила за их бренным имуществом. Таким образом я заменяла их в здешней Тьме.
К сожалению, опять дала о себе знать моя Болезнь. Так бывало, что она усиливалась после стресса или других необычных событий. Иногда достаточно было одной бессонной Ночи, чтобы меня все начинало беспокоить.
Дрожали руки и ноги, казалось, по моему телу пробегает ток, словно его окутывала невидимая электрическая сеть и кто несильно наказывал меня, вслепую. Тогда плечи или ноги схватывала неожиданная, неприятная судорога. Сейчас я чувствовала, как у меня полностью онемела ступня, затекла и покалывала. Уходя, я тянула ее за собой, хромала. И еще одно: уже несколько месяцев у меня постоянно были мокрые глаза; слезы начинали течь внезапно и без причины.