«Для этого нужно решение иерархов… твой интенсионал изменит мою сущность…»
«Не беги от мира, но ищи в нём любовь».
«Мне надо подумать…»
«Прощай, волхв. Теперь ты – Владыко».
Луч странного света сверкнул в бездне тьмы, пронзил Крутова, преломляясь в нём как в друзе кристаллов хрусталя, высветил все закоулки его сознания и памяти, заставил сверкать кристаллики забытого и драгоценные камни нового знания. Спустя мгновение внутри Крутова развернулась целая вселенная чужого опыта, касающегося едва ли не всех областей человеческого знания. Если бы не собственный опыт и багаж познанного, Крутов мог бы буквально захлебнуться в этом невидимом и неощутимом на уровне семи чувств океане. Но он выстоял!
Луч погас.
Океан иного опыта сжался в веретено светящегося «тумана», заставившее трепетать энергетические центры организма, чакры – на языке эзотериков, – и это «веретено» тихо растворилось в голове.
Крутов опечалился, продолжая оставаться на уровне «нирванического» сна, понимая, что волхв Зимогор умер. Но успел передать человеку, которому доверял всецело, светимец, или интенсионал – на языке науки, то есть энергоинформационный «пакет».
На душе стало светло, жарко и одновременно – темно и холодно.
Повеяло смертью. Хотя Крутов и относился к ней иначе, нежели простой человек. Однако к переходу в Навь он готов не был.
Страх!
Страх небытия вдруг вновь отключил его от Я-сознания, подобного сну, создающему индивидуальное пространство-время. Крутов «выпал» сначала в сон духовного тела, выходящий за пределы телесной оболочки и барьеры времени, затем в сон ментальный, несущий информацию о будущем, в астральный – сон прошлых времён и действий, перескочил через эфирный и физический сны и вышел в ясном сознании в своём кабинете, на диване, где часто оставался один.
Кто-то ещё присутствовал здесь, мягкий и покорный, как глина под пальцами творца.
Егор повернул голову, увидел сидящую на краешке дивана жену. Некоторое время смотрел на неё, не двигаясь.
– Лизавета…
Женщина улыбнулась, кутаясь в тёплую шаль.
– Ты светился…
– Я был… далеко отсюда…
– Не пора ли возвращаться?
Он сел на диване, одетый в домашний халат.
Показалось, что Елизавета говорит чужими словами, словами Зимогора, словно тоже получила от умершего волхва некое магическое послание.
– Почему ты не спишь?
– Не хочу, – улыбнулась женщина с той же мудрой печалью. – Детей хочу. Жить хочу. Понимаешь? Мне уже сорок. А что я видела и пережила?
Крутов вспомнил слова Зимогора: «Не беги от мира, но ищи в нём любовь». Душу вдруг охватил стыд. Его верная подруга, принявшая безоговорочно его образ жизни, была и оставалась красивой женщиной, мечтавшей о простом человеческом счастье. Он же обрёк её на вечное ожидание, на тихое угасание, не понимая, что творится в её душе. Стоят ли такого самоотречения все его попытки овладеть магией волхвования, или волшбой, как говорят сами волхвы? Так ли это необходимо человеку для мистического восхождения, для подготовки встречи с Возвышенным?
– Ты… хочешь… ребёнка?
– Хочу.
– Ты мне никогда раньше об этом не говорила.
– Думала, догадаешься сам.
Егор, не сводя глаз с лица жены, сел напротив, очень близко, положил руки на плечи.
– Любимая моя женщина… я спал…
– Я знаю.
– Прости меня!
Она покачала головой, зажмурилась.
– Я сама приняла твой план бытия. Но дальше так…
Он прижал палец к её губам, потом поцеловал.
Поцелуй был коротким и странным – как со статуей.
Тогда он поцеловал жену снова и целовал до тех пор, пока не почувствовал ответ.
И тогда Возвышенное сошло на них неощутимой мягкой глыбой желания, и оба перестали думать о чём-то другом, растворяясь в страстной необходимости любить…
Елизавета уснула раньше.
Крутов полежал рядом, прислушиваясь к затихающему гулу крови в жилах, расслабленно сосредоточился на сердечной чакре, но не довёл медитацию до конца – уснул. Не опустошённый, а счастливый!
Проснулся с первыми лучами солнца.
Осторожно, чтобы не разбудить жену, поднялся, принял душ, вернулся в кабинет.
Лиза спала, удивительно красивая и близкая.
В душе Крутова снова шевельнулось желание.
И тотчас же Лиза проснулась, повернула к нему голову, словно знала, что муж рядом. Впрочем, она тоже умела предвидеть опасность и удачу, даже не будучи ведьмой, но главное, что она до сих пор хранила дар берегини, реагируя на любое движение мужа.