— Боюсь ни один из способов мне не подходит, как бы странно это не прозвучало, мне почти двадцать пять в конце концов, но я до сих пор девственна, а Феня, — услышав свое имя, сладко спящий пушистик, доверчиво ткнулся кожаным носом мне в ладонь, — сказал, что для такого вымирающего вида есть лишь один путь.
Мдааа, остаться чистой в четверть века стоило лишь для того, чтобы посмотреть на по истине шокированное лицо темного. Он в буквальном смысле лишился дара речи, и от моего финта с колюще-режущим и от признания. А потом его лоснящаяся физиономия расплылась в улыбке обожравшегося сметаной чеширского кота.
— Я сейчас вступаю на зыбкую почву, Даша. Боюсь, что бы ты сейчас не услышала — воспримешь мои слова не так, поэтому я скажу, а ты подумай, не буду торопить. Я предлагаю тебе свою кандидатуру, к тому же вряд ли у тебя есть еще желающие. И поверь, меньше всего меня волнует рост моего магического потенциала, который неизбежно последует, я итак один из самых сильных инквизиторов…но ты мне действительно нравишься, даже очень.
— Я хочу подумать, — произнесла я после нескольких мгновений тишины, — по твоим прикидкам, сколько у меня есть времени?
— Сутки, — ответил тёмный, — защита изрядно потрепала отступника, но боюсь это всё что у тебя есть, — и эти слова упали меж нами как топор палача.
Утро не заставило себя ждать, безжалостный багровый диск взошел на небосвод, поторапливая спешащих на работу, словно муравьи-солдаты на благо муравейника, людей. Я не стала исключением.
Страсти-мордасти, боль, новый босс, колдовство, нескромное предложение инквизитора — всё это было не важно, работу ведь никто не отменял. К тому же Илья ошибся, еще одна кандидатура для инициации у меня есть, и поднимаясь в офисном лифте полном коллег, я вымученно улыбалась, и невпопад отвечала на вопросы, прокручивая в голове просьбу к светлому Кириллу.
Заняв рабочее место, подготовив необходимые документы, отсортировав почту, уточнив расписание встреч и сварив две чашки кофе я наконец-то собралась с духом и предварительно постучавшись — вошла в кабинет начальника.
В голове, четко разложенные по полочкам ютились тяжелые мысли. Да, меня тянуло к Илье, его природное обаяние, красота и магнетизм сводили меня с ума, лишали трезвости, заставляли расплываться липкой, ничего не соображающей ириской, и мне не нравилось, что у меня нет альтернативы, нет выбора. И это чувство не из разряда: «Назло кондуктору, куплю билет — пойду пешком». Просто я очень не люблю, когда меня ставят перед выбором, когда по сути выбора этого нет.
— Кирилл Андреевич, разрешите, — вошла я в светлый офис. Начальник говорил по телефону и скупо кивнув, продолжил беседу. Я положила на стол бумаги, поставила чашку с кофе и затаилась, вновь собирая в кучку мысли, давая себе надышаться перед глубоким нырком. Ни разу за всю жизнь не предлагала себя так откровенно, как собираюсь сейчас, поэтому я тряслась как болонка на помойке.
— Итак, что вы хотели, Дарья Сергеевна? — сухо спросил Кирилл. И не дав ответить продолжил. — У вас очень интересные знакомства. Откуда вы знаете Илаю? Не самое достойное общество для молодой неинициированной ведьмочки… — Откуда? У меня что ли на лбу написано? И значит вчера мне не показалось, они знакомы. — Хотя, судя по тому, что ты во вчерашней одежде, с красными глазами и искусанными губами ритуал состоялся, как и всё то, что за ним следует.
Меня словно ударили под дых, разочарование накрыло меня волной едкой кислоты, я с трудом сглотнула подступившую горечь, а затем подняла подбородок и спокойным тоном произнесла:
— Вам что-нибудь еще нужно, Кирилл Андреевич? — проигнорировала я его хамство и получив отрицательный ответ — вышла, тихонько прикрыв за собой входную дверь, хотя хотелось шибануть ею со всей силой обиды.
Усевшись в кресло, я достала мобильный, нашла в контактах Илью и отправила ему единственное слово в сообщении:
«Сегодня».
Глава 8.
Прелесть шахмат заключается в отсутствии удачи
Наверное, никто не любит, когда его загоняют в угол, чувствовать себя на краю обрыва, когда за твоей спиной полыхает геена огненная ощущение не из приятных.
Положа руку на сердце и размышляя здраво, я прекрасно понимала, что другого выбора у меня нет. Возможно, если бы моя мама не сбежала от отца, едва узнав о беременности, а прожила с ним достаточно, чтобы тот набрался смелости и признался в том, что он другой — все сложилось бы иначе. Я бы росла под присмотром большой магической семьи, была знакома не с двумя случайными обладателями силы, и инициацию прошла в четырнадцать, как и положено приличной ведьме, но кажущиеся в самом начале совпадения, на самом деле — начертанная свыше определенность.