- Не люблю тех, кто по дурости да из пустого любопытства ко мне лезет, - ответила я, с трудом сдержав улыбку при воспоминании о побывавших у избы любвеобильных девках. - А ты зачем пришла, раз уж я такая страшная и злая?
- Нужда у меня. Муж заболел.
- Печально. Но я-то тут при чём? У тебя вроде нет нужды по бабкам-знахаркам бегать. Любой лекарь сам придёт, только пальцами щёлкни. Или нет? - прищурилась я.
В голосе поздней гостьи сквозила привычка приказывать, а не просить. А вот представляться она не спешила, и мне это всё сильнее не нравилось. Кто знает, кого черти принесли. Как говорится, минуй нас, Боже, пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь. Мало ли, кто из местных толстосумов этот лес своим считает. Откажешь такой и сама не заметишь, как на осадном положении окажешься.
- Придёт, - она согласилась с моим предположением, как с чем-то само собой разумеющимся, вряд ли даже заметив подвох. - Да толку-то от них.
- Думаешь, от меня толку больше будет?
- Не знаю я! - выкрикнула женщина и тут же, сбавив тон, продолжила. - Прости, ведьма лесная. За соломинку хватаюсь. Потому как кто ни приходил, не только помочь не смогли, но и понять, что с мужем моим приключилось. Не болезнь, говорят, его подточила, а проклятье чёрное. Вот и весь сказ. А как лечить, чем будить - молчок. А про тебя говорят, что ты в нечисти разбираешься.
- Врут, - отрезала я, не желая внушать ей ложные надежды. - В нечисти никто не разбирается. На то она и нечисть.
- Ну это и так ясно. Да только про тебя бают, что от твоих травок дитё, полудницей сбитое, на другой день своими ножками побежало.
Я поняла, что от оказания первой магической помощи мне не отвертеться. Как, впрочем, и то, что ужин тоже откладывается на неопределённый срок. Села на лавку, сплетённую лешим из лозы у дома, и указала гостье на место рядом.
- Дитё, может, и побежало, а что твой милый побежит - не обещаю…
- Да ты хоть попробуй! - она поспешно села рядом и схватила меня за руку. - Чем хочешь отплачу.
- Не разбрасывайся такими обещаниями.
- Сомневаешься?! - гостья вспыхнула, покосилась на свой поношенный сарафан и невнятно ругнулась.
Я усмехнулась: ну вот, хоть на человека стала похожа, а не на памятник безнадёжности. Впрочем, смеяться быстро расхотелось. Потому что женщина заговорила снова. Да так, что у меня волосы на затылке зашевелились.
- Я - царская невестка!
- Ещё одна? - ляпнула я.
- А что, Злата уже у тебя побывала? Добрая девочка… - сникла она. - Значит, нет надежды…
- Не побывала… - обозлилась я одновременно и на свой непослушный язык и на пораженческие настроения гостьи.
- Ты сказала «ещё одна», и я подумала…
- Мало ли что я сказала, и что ты подумала, - сердито перебила я. - Ты сюда зачем явилась? Помощи просить. Вот и проси. Только для начала расскажи, что вообще с твоим мужем случилось!
- Мира меня зовут. Жена я Алексея. Среднего сынка царя нашего. Хотя…
Теперь уж старшего…
- Генеалогия меня мало интересует, - поспешно прервала я экскурс в семейные дела своего неверного бывшего жениха. - Рассказывай, что с мужем твоим случилось.
- Так сначала не с ним случилось, а со старшим. Иваном.
- Что именно? - сквозь зубы процедила я, покосившись на потемневший лес. Солнце уже закатилось. Благо домовой догадался разжечь вечные свечи в избушке: свет из окна падал чётко на лавочку. Иначе я давно бы уже не могла рассмотреть даже силуэт косноязычной царевны.
- Поначалу он смурной был. Ничто не радовало, смех пропал, радость ушла. А потом всё больше спать стал, - перешла наконец к конкретике женщина. - А однажды больше не проснулся. Будили его, будили, так и не добудились. Так во сне и ушёл за Г рань.
- Однако… - протянула я.
В последние недели я прочитала о множестве разных болезней, как магических, так и обычных. Ещё больше услышала от домового и лешего. Но ничего подобного мне не встречалось. «Интересно… А мухи це-це тут водятся?» - мелькнула в голове нелепая мысль.
- А теперь вот муж уснул, и третий день просыпаться не хочет. Уж будили его, будили. Царь из пушек палить велел - даже не пошевелился. Лекарей призвали видимо-невидимо. Но они и со старшим царевичем ничего сделать не могли, так и тут руками развели. Шаманы хана Загорского и Ивану помочь не смогли: чародейство, говорят, чёрное, не снять, только богам молиться.
- А молитвы не помогают… - задумчиво проговорила я.
- Не помогают, - подтвердила очевидное царевна. - Может, ты поможешь? Всё, что скажешь, для тебя сделаю!
- Говорила уже, обещаниями такими не разбрасывайся, - отмахнулась я. - Не знаю я такого колдовства. А значит, и помочь…