Домовой, видимо, почуяв важность момента, под руку не лез, за что я ему была только благодарна. В сотый раз просмотрев список ингредиентов, я убедилась, что всё в наличии. Потом перечитала описание процесса раз десять, выучив его практически наизусть. Побочные эффекты меня тоже не напугали. Кратковременные понос и слезливость в любом случае лучше летаргического сна. И только после этого я заметила маленькую приписку косым поспешным почерком: «Сильное приворотное. Самому не давать - не отвяжешься потом!»
- Ишь ты, - присвистнула я. - Успел дедуля поэкспериментировать, что ли? Кажись, теперь понятно, откуда ноги… То бишь, откуда Васька растёт. Фига се, куда дедок любвеобильную спасённую закинул…
Но тут закипела вода в котле, и мне волей-неволей пришлось отложить свои генеалогические изыскания на потом. Отметила только, что зелье надо будет вручить Мире. Пусть сама со своим мужем любится. А то мне ещё только такого рода проблемы не захватало.
А дальше процесс работы захватил меня целиком. Я и раньше-то неровно дышала к зельеваренью, а тут и вовсе едва сама не растворилась в котле. Ведь на этот раз я варила не какое-то там банальное антипростудное или укрепляющее, а творила настоящее волшебство. Над котлом поднимались причудливые разноцветные дымки, вспыхивали звёзды и взлетали призраки невиданных птиц. А я, не замечая, как сама собой расплелась коса и развеваются на несуществующем ветру волосы, порхала вокруг и порой ловила в тёмной глади зелья отражение своих глаз, сверкающих потусторонней зеленью. Я была в своей стихии…
ГЛАВА 37
Закончила я глубоко за полночь. Зелью всё равно ещё нужны были несколько часов, чтобы настояться, но моя работа над ним завершилась. Я отступила от котла с чувством удовлетворения и твёрдой уверенностью, что всё сделала правильно.
Голубь при всём моём нетерпении среди ночи летать отказался напрочь. Ругнувшись на бесполезную птицу, я вернулась обратно в избу.
- А ты, матушка, нетопыря себе заведи, - посмеялся домовой над моим маленьким фиаско. - И по ночам летает, и на голову не гадит.
- Угу, только нетопыря мне и не хватало, - фыркнула я, растянувшись на лавке. - Ещё пару черепов на заборе развесить, и жди крестьян с вилами и факелами - злую ведьму сжигать.
- Вилы бы нам в хозяйстве пригодились, - ничуть не обеспокоился домовой. - А за факелы лешак умникам сам руки пообрывает да другим концом обратно приставит.
- Нет уж, - я закинула руки за голову и прикрыла глаза. - Давай хозяйством обзаводиться каким-нибудь другим, менее кардинальным способом.
Домовой не ответил. Ну, или я не услышала его ответ, провалившись в сон, как в тёмную яму. Ничего нового меня там не ждало. Те же кошмары, та же беготня по бесконечным коридорам, что и всегда. А главное, уже знакомой чувство, что я катастрофически опаздываю. Неудивительно, что я проснулась с первыми лучами солнца, которые ещё даже до моей физиономии добраться не успели.
Голубь на этот раз артачиться не стал. Я сразу отправила записку Мире, а потом уже занялась своими насущными потребностями. Посетила «кустик» у забора, умылась ключевой водой. Перелила зелье в стеклянную колбу, спасибо запасливому Кощею, подобной посуды у меня теперь имелось в достатке. Даже, смирив нетерпение, позавтракала.
Наконец, посчитав, что крылатый почтальон уж точно успел добраться до адресата, я топнула ногой:
- По щучьему велению, по моему хотению…
Мира нервно расхаживала из угла в угол по спальне и едва не снесла меня с ног, когда я появилась.
- Ведьма! - с долей облегчения воскликнула она и, схватив за руку, буквально потащила к постели мужа. - Глянь, ведьма лесная, чудится мне, аль и вправду реже дышать стал?
Я всмотрелась в спящего, но особой разницы с прошлым разом не заметила. О чём и сообщила Мире. Та с облегчением выдохнула, опустившись на край кровати, словно разом растеряла все силы.
- Ты вот что… - я достала из сумки колбу с зельем. - Бери вот это да осторожно, по капельке, спаивай мужу.
Мира удивлённо вскинула брови, но даже не спросила, чем таким я приказала напоить её супруга. Видимо, её отчаяние уже перешло на новую, более высокую ступень, когда хватаешься за любой шанс, не спрашивая и не задумываясь.
Я промолчала. О том, что принесу лекарство, я не писала. Впрочем, не стала говорить и сейчас. Да, я была почему-то уверена, что моё зелье поможет. Но всё же существовала вероятность, что я ошибаюсь. Именно поэтому обнадёживать измученную женщину я не стала. Отошла в сторонку, пристально всматриваясь в призрачную грязно-зелёную паутину, опутавшую царевича.