Старик замолчал. Елисей склонив голову набок, о чем-то напряженно думая. Наконец, его мысли сформировались:
— Так ежели вы с колдуном в том доме переночевали, так вам теперь…
— Спать нам теперь пора, — подпрыгнула я. Вот просто чувствовала, как заалели щеки и уши. Старик усмехнулся. Змий откинулся на спинку стула и откровенно ухмылялся во весь рот. То ли я что-то не так сказала, то ли у присутствующих чувство юмора немного от моего отличается.
— Если господа не против будут, я вам в сенях постелю, — предложил старик. — Вам же, моя госпожа, могу предложить кровать в гостевой комнате. Я переночую здесь, на печке, чтоб не мешать.
Мы согласно кивнули. Дед Михей хлопнул в ладоши и мальчики-конюхи, каким-то образом услышав его, заметались по дому. Видно, старец тоже не так прост, как хочет казаться. Ну, то его дело.
Я прошла в комнату. Узкая кровать, маленький стол и сундук — вот и вся мебель. Я прикрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Надо было подумать, но не очень хотелось.
— Эх, будь что будет, — решительно выдохнула, я наконец, развязывая шнуровку рубахи. В конце концов, разве это в первый раз я судьбе покоряюсь при выборе спутника жизни? Разве не была уже обручена однажды? Тогда не тревожилась, и сейчас не стоит. Вот когда дело к свадьбе пойдет….Я только усмехнулась….
20
Я полагала, что этой ночью мне удастся поспать. Нет, правда, чем еще заниматься ночью в глухой деревне одинокой девушке? Я даже переоделась, натянув свою единственную ночную сорочку. Длиной чуть выше колен, из чистого шелка, всю в рюшах и с маленьким бантиком на пикантном месте, она полюбилась мне еще со времен далекой юности. Да настолько, что я не смогла оставить ее дома, даже собираясь в поход. Поэтому когда осторожно постучали в мое окно я, мягко говоря, не обрадовалась. Ставни распахнулись тяжело, словно их уже много лет не касалась рука человека, а с улицы на меня смотрели большие любопытные глаза Сивки:
— Что сказал старик? — без предисловий спросил он.
— А это не могло подождать до завтра? — проворчала я. — Про дом рассказал, про магию волшебницы… — я решила не рассказывать коню все и сразу, ведь еще сама не понимала, как следует реагировать на новую информацию. Но, оказалось, он и сам был неплохо осведомлен:
— Про ваши с колдуном специфические отношения и про предсказанное дальнейшее их развитие я в курсе. Что старик про саму деревню говорил?
— Не поняла?
— Почему здесь люди пропадают?
— Сивка, никто никуда не пропадает, — небрежно отмахнулась я. — Просто… ну, активизировался процесс урбанизации. Люди переезжают в город.
— Иногда своими колдовскими словами ты меня пугаешь! — застриг ушами конь. — Но я тебе так скажу. Никто отсюда не уходил. Ни одна лошадь не покидала деревню.
Я представила себе селянина, который с котомкой на плечах уходит в поисках новой жизни. Пешком. И ничего странного в этом не было.
— Может, в городе лошадей кормить нечем?
— Не говори ерунды! — отрезал Сивка. — Ни один здравомыслящий человек не бросит свое добро запросто так. К тому же деревня поредела буквально пять лет назад в рекордно короткие строки.
— Этого не может быть, — в свою очередь возразила я. — Остались бы дома. Напоминания о людях. За столь короткий промежуток времени не могли исчезнуть все свидетельства существования большого поселения.
— Да? — приподнял бровь мой конь. — Думаешь, они смогли бы исчезнуть за сто лет?
Вот тут я задумалась. Действительно, даже через десять столетий на месте бывшего города можно найти какие-то развалины. А здесь… здесь, вроде, никогда и ничего раньше не было.
— Хозяйка, — вдруг заволновался конь, — там что-то есть! Чую магию!
Я резко обернулась. Пусто. Сощурилась, навострила уши, сгруппировалась для прыжка, если понадобиться, и вдруг вылетела через окно на улицу. Сивка, эта подлая скотина, поднялся за дыбы, схватил меня за шиворот и, как морковку, выдернул из комнаты. Мир пошатнулся. Мало того, что шелковая рубашка крепко перехватила горло, так мой обезумивший конь еще и помчался резвой иноходью. Вы ездили когда-то в зубах у боевого скакуна? Нет? Правильно! Потому что конь — это не волк какой-то. Он не может в пасти таскать жертву. А вот мой смог. Я не касалась ногами земли, взмахивала руками, пытаясь отодрать полоску ткани от шеи и вдохнуть. А Сивка молча, как партизан, несся по ночному саду, высоко подняв голову и практически не вскидывая коленки. Видно, ему было очень сложно различать дорогу, потому что в результате мы все-таки на что-то налетели.