Ощущать тягучую и мелодичную речь не привычно, язык плохо поворачивался, выговаривая странные звуки. Желлу я понимала отлично, но слушая её, поняла, что говорю с акцентом.
— Откуда ты? — обернулась ведьма. — Нашего языка не знаешь…
— Из… Сиреша, — выдохнула я, пройдя уже половину ступеней.
— Понятно, — покачала головой женщина и снова замолчала.
Не знаю, почему соврала, но предчувствие подсказывало, не стоит рассказывать о себе всю правду.
Высокий белый храм возвышался на пологом холме. Круглое здание напоминало планетарий, с прозрачной крышей, на которой тонкий шпиль блестел на солнце. Ни окон, ни бойниц.
Мы подошли к высоким деревянным дверям. Желла с лёгкостью открыла их, потянув за длинную ручку.
Круглый белый зал хорошо освещался через прозрачную крышу. Белые мраморные стены, белый каменный пол, посреди которого находился круглый бассейн не больше пяти метров в диаметре. Только на противоположной стороне стоял белый трон, обитый красной тканью.
— Кто это с тобой? — девушка в сером тонком платье посмотрела на меня брезгливо, потом на провожатую.
— Иди к Олинирии, скажи, вернулась онанна.
— Онанна? — вскинула бровями девушка, разглядывая меня недоверчиво. И тут же заспешила куда-то, скрывшись в нише.
Я напряглась, слово не знакомое, значит, на эраллийском и русском нет перевода.
— Кто такая Олинирия? И онанна? — не выдержала я.
— Олинирия, наша верховная жрица, — пояснила женщина. — Онанна, значит, вернувшаяся домой, прошедшая инициацию ведьма, и на которой сработало заклинание возврата.
Так вот как я оказалась здесь! Теперь понятно. Инициация дала магии свободу, но и активировала какое-то заклинание возврата. Чтоб его!
Справа из арки выплыла женщина в белоснежном длинном платье с длинными широкими рукавами. Она посмотрела на меня и двинулась в нашу сторону. Красивая: острый вздернутый подбородок, точеный нос, пухлые губы, светлые длинные волосы, заплетенные в сложную косу. На голове сияла маленькая диадема. Прямая спина, как у балерины. Ну точно, жрица!
Желла бухнулась на колени, когда жрица подошла к нам.
— Великая Олинирия, я привела онанну! Она только что выплыла на берег! — не поднимая головы воскликнула провожатая.
— Любопытно, — молодая женщина пристально посмотрела мне в глаза, — Как тебя зовут? Откуда ты прибыла?
— Лина. Я из Сиреша, — ответила, стоя на месте. Хотя Желла несколько раз дёргала меня за подол, намекая, что стоит последовать её примеру и бухнуться на колени.
— Интересно, вроде морские дщери не выходили замуж за сирешцев, — задумчиво протянула жрица, круто развернулась и направилась к красно-белому трону.
Желла поднялась на ноги и поспешила за повелительницей. Но вернулась, чтобы схватить меня за руку и потащила за собой.
Олинирия не спеша села на трон, не согнув спину ни на градус.
— Рассказывай, кто твоя мать, как зовут её? — прищурилась она, устремив взгляд на меня.
Я рассказала почти всё, как есть, что не знаю, кто моя настоящая мать, что я жила на Запрещённой Земле до недавнего времени, узнала о даре, училась у Явении, поступила в академию в Сиреше.
Жрица внимательно слушала меня, кивая головой. Чем больше я говорила о себе, тем сильнее брови её сдвигались на переносице.
— Когда ты прошла инициацию, как сработал портал возврата? — строго спросила она.
— Вчера, — ответила я, краснея. Сердце забилось чаще, вспомнив на секунду дракона, его горячие губы и сильные руки. — Утром я пошла купаться в реке, и открылся портал.
— Кто твой избранник?
— Да так… — замялась я, опустив глаза в пол. — Маг один, боевой.
Снова соврала я, внутреннее чутье опять подсказывало, что про дракона не стоит говорить.
— У вас это серьёзно? — жрица продолжала сканировать меня взглядом. Я же вспомнила Ролланда, как он ухаживал за мной. Вдруг она умеет мысли читать.
— Не думаю, — отмахнулась я. — По крайней мере, это была необходимая процедура, чтобы моя сила не выгорела. По своему незнанию, накачалась силы от источника, что чуть не выгорела. Пришлось досрочно пройти инициацию.
— Понятно, — покачала головой ведьма, вроде верит мне. — Сколько тебе полных лет?
— Восемнадцать точно есть, — твёрдо ответила я. — Когда меня нашли, мне было около года, уже умела ходить.
— Восемнадцать, — задумчиво повторила жрица. — Кажется, я догадываюсь, чья ты дщерь. Покажи мне кулон, что висит на твоей шее, знакомая вещица.
Рука тут же легла на грудь, ощутив холодный медальон, который отдала мне мама, когда я узнала, что приёмная дочь. Она тогда объяснила, что этот кулон висел на мне, когда они нашли меня на берегу. Родители берегли его, ожидая момента, когда посвятят меня в тайну удочерения.