— В свинарнике сидела.
— Что там делала?
— Проведывала Ниф-Нифа. Нуф-Нуфа и Наф-Нафа, увы, не нашла. Видимо, их кто-то сожрал. Не знаете, волки на острове есть?
— Я с утра ничего не ел, — проигнорировал мою шутку старик. — Носят тут вонючую кашу.
— Да ладно врать. Еду уже поменяли. Признайтесь, вам не хватает перебранок со мной.
— От тебя воняет навозом.
— Между прочим, я была в душе. И запаха нет. А если учесть, что несколько ваших свиней стали жить в чистоте, так и вовсе. Мне следует дать медаль и внеплановый выходной.
Я ворчала, поправляя простынь под ним и подмечая смешинки в старческих синих глазах.
— И знаете. Спасибо вам, Давид, — произнесла в конце монолога. — Там было ужасно.
— И чем ты так обидела Максима?
— Понятия не имею. Наверное тем, что без спроса купалась в бассейне.
— Одна?
— С Анри.
— Ну я же говорю — профурсетка!
Опять ругается! Ну что за обида на женщин? Начала перекладывать свежие пелёнки и тряпки, собирая их в ровные стопки.
— Ну и язык у вас... — поморщилась.
— Ты заставила его ревновать.
— Ревновать? — мои руки замерли в воздухе. — С чего бы ему ревновать?
— Не обижайся на него, — крякнул Давид, снова переведя тему. — На нём сейчас большая ответственность.
Ничего не ответила. Скажет тоже. Обида рабыни на хозяина — это всё равно, что обижаться на дождь. Или на снег...
После обеда я села возле Давида. Прощай бассейн, солнце и небо. Буду сидеть здесь весь день. Так и жизнь пройдёт среди белых стен и горшков. Сложив руки, закрыла глаза, прислушиваясь к хриплому старческому дыханию.
— Ты чего здесь сидишь? — вдруг услышала вполне бодрый голос.
— А что мне ещё делать?
— Иди. Купайся.
— Там Макс. Его машина стоит возле дома. Увидит, разозлится сильнее. Зачем лишний раз провоцировать. Он и так насмехается надо мной. Ещё придумает гадость.
— Тогда Анри зови, — вдруг произнёс Давид.
— Зачем?
— Ты задаёшь слишком много вопросов.
— И всё-таки?
— Хочу тоже купаться.
— Вы?
Давид ввёл меня в ступор своим заявлением. Он серьёзно или смеётся?
— А что? — с вызовом произнёс он. — Жрать всякую дрянь можно, купаться нельзя?
— О! Я сейчас!
Тут же вскочила и скрылась за дверью. Ну и дела! Вот это да! Будет Анри, бассейн и прекрасная возможность утереть Максу нос. Не просто же так охранник назвал Давида хозяином? Значит, старик имеет свой вес в этом доме.
Глава 7
Глава 7
Иногда для счастья много не надо. Так думала я, наблюдая за немощным больным. Больные разве бывают счастливыми? Бывают. Теперь с уверенностью видела, знала. Улыбка Давида, когда он погружался в воду, выныривал, не без помощи Анри, была наполнена радостью. Он весь словно расцвёл и даже кашлял. От смеха.
Не знаю плавал ли Давид раньше сам, но спустя десяток минут, старик вполне сносно лежал на воде, подставляя лучам солнца свой нос. Эдакое седое бревно и мой друг, занимающийся подстраховкой. Я же наслаждалась тёплой водой, небольшими тучками на небе и запахом цветущих кустов. Розы белые, красные росли возле бассейна.
В очередной раз, когда я вынырнула из глубины, невольно взглянула на виллу. На балконе, увитом лианами, стоял Макс и смотрел на всех, плещущихся в воде. Увидев меня, он скривил губы, а потом и вовсе ушёл, когда Анри окатил меня брызгами.
Ревнует? Вспомнила слова Давида. С чего бы? Кто я такая? Кто он? Ну хотел бы, уже давно снасильничал. Чего церемониться? Или боится проклятья? А ну как больше не встанет? Вот хохма будет.
Подул ветерок.
— Мне кажется, пора вылезать, — произнесла задумчиво, рассматривая посиневшие губы Давида. — Ещё заболеете...
Тут же сплюнула символически через плечо. Давид попробовал возражать, но во всём нужно соблюдать меру или баланс. После долгого лежания в кровати итак уже слишком много впечатлений.
День закончился на радужной ноте, а потом Давид заболел.
Я проснулась от того, что меня кто-то трясёт за плечо.
— Лайли? Что случилось?
— Ну что? — зло произнесла она. — Допрыгалась? У Давида температура.
— Как?
— Да я прокляла утро, когда ты появилась у нас. Ты хоть понимаешь, что он — старик? Он слаб, его надо беречь!
— Он сам захотел в бассейн, — робко возразила я, натягивая на себя сарафан.
— Мало ли что он хотел! Он же всё равно, что ребёнок!
Я выскочила за дверь и стремительно направилась к спальне Давида. За мной еле поспевала Лайли.
— Если он умрёт, я сделаю всё, чтобы ты сдохла! — вдруг прошипела она. — То кормит его чем попало, то всему потакает!