— Что-то случилось? — не задумываясь обратилась к ним.
— Си, — кивнул мужчина, спешно заканчивая еду. — Джяде дисконосидо.
— Что?
По первому слову поняла, что-то случилось с яхтой. Стало немного страшно, несмотря на то, что корабль, на котором мы плыли, был вполне себе современным моторным судном, оснащённым парусами. А вдруг впереди мель или рифы? Или какая-то поломка?
Выскочила из-за стола и полетела следом за аргентинцами в сторону капитанской рубки. Именно там можно получить все ответы на вопросы, услышать новости, увидеть выражение лиц команды. И замедлилась, а потом и вовсе остановилась на палубе среди других туристов. Все они смотрели в море. Недалеко от нас справа по борту плыла яхта немного крупнее нашей. Белоснежная, под лучами палящего солнца, она слепила глаза своими полированными боками.
— Нет опознавательных флагов, — произнёс рыжий американец, оказавшийся рядом. Он был очень напряжён.
— Это плохо?
— Не очень хорошо. Яхта вооружена. Они потребовали нашей остановки, угрожая открыть стрельбу. Капитан не мог ослушаться их приказа.
— Стрельбу? — ахнула я, пытаясь всмотреться чем-же опасна та точка, мирно покачивающаяся на волнах.
Это чуть позже стало ясно, что находились мы в нейтральных водах, а нас остановили пираты. Самые настоящие бандиты воспользовались тем, что яхта немного отклонилась от курса, и сделали так, чтобы мы попали в их ловко расставленные сети. Приглушив связь с помощью каких-то устройств, они не оставили нам шансов вызвать подмогу.
— Что им нужно? — спросила я капитана, глядя на то, как к нашей яхте приближается крупный моторный катер.
— Боюсь, что деньги и драгоценности, мисс, — ответил он и добавил. — Мне жаль.
Минуты отсчитывались одна за другой. Я следила за тем, как вооружённые люди, выглядящие как самые настоящие боевики или террористы в фильмах, пришвартовываются к нашей яхте и почему-то радовалась, что у меня в вещах нет ничего ценного. Наличных не так много. Банковские карты можно заблокировать позже. Новую карту оформить не составит труда. Серёжки вот золотые жаль и колечко. Всё-таки, папин подарок...
Когда бородатый смуглый бандит с кривым носом склонился надо мной, а его рука впилась мне в подбородок, разворачивая лицо на солнце, я словно очнулась. Ступор кончился, и я замычала от страха, вдруг осознав, что грабёж может закончиться не только отъёмом каких-то денег и драгоценностей, но и чем хуже. Щербатый оскал, запах стойкого перегара и немытого тела вызвали приступ тошноты.
— Дивьертэдэ? — вдруг спросил он.
— Что? Что он сказал? — истерично пискнула я, совершенно не понимая испанский.
— Он предлагает развлечься, — глухо ответил американец, наблюдая за тем, как бандиты вытаскивают из трюмов чемоданы и сумки и бросают их на палубу.
Я вскрикнула, сделав попытку высвободиться из захвата, чем вызывала у грабителя грубый смех.
— Стой смирно! — рявкнул он по-английски, прикладывая пистолет к моей голове. — Или убью! Раз и дырка!
Я тут же притихла, ощущая учащённое биение пульса в висках, и замерла, когда из каюты вывели Машку. Вернее, вытащили как есть, в лёгкой ночной рубашке. Тёзка уже проснулась и выглядела, мягко скажем, не очень. Испуганная, как и все мы, бледнее обычного, она всё ещё не могла сообразить, что происходит. Бандит оставил меня в покое, переключаясь на Зайкину. Он что-то прогавкал своим, а на попытку американца перевести слова выстрелил в воздух.
— Заткнись! — рявкнул ему и повернулся ко мне. — Поедешь с нами!
Я замотала головой, вдруг отчётливо понимая, что сейчас озвучил бандит. Попятилась назад, пока не упёрлась спиной в ограждение яхты. Шальная мысль подсказала прыгать в воду, и только я развернулась, меня схватили. Жёстко и больно дёрнули, заваливая обратно на палубу к центру.
Бандит снова что-то прогавкал, а потом выстрелил. Струйка пыли взвилась возле моей ноги. Этого оказалось достаточно, чтобы я затихла как мышь. Они не шутили, ясно объявляя ценность человеческой жизни.
Минут пятнадцать пираты шарили по вещам, заставляя пассажиров открывать тайники и сейфы, пока всё не перевернули вверх дном. Почему-то грабители не трогали команду «Лаялиты». Эта странность бросилась мне в глаза, но в общей суматохе и страхе, казалось, никто этого не замечал. Туристам явно было не до наблюдений. Это я сидела на куче чемоданов и разбросанной одежды вместе с Зайкиной и крепко сжимала руку подружки.